В купе. Полная версия
На табло Краснодарского железнодорожного вокзала высветилась надпись:
«Рейс 242С Адлер – Новокузнецк прибыл на 2-й путь. Время отправления 22.49»
Люди спешно стали продвигаться на посадку. Назар подоспел к своему вагону, когда проводник проверял билет впередистоящего мужчины.
- Адлер – Новокузнецк? – спросил он у проводника.
- Да, здравствуйте, давайте посмотрю, что у вас, - ответил проводник.
Назар протянул билет, ознакомившись с которым проводник заключил:
- Да, всё верно, как раз наш вагон. Разрешите ваш паспорт?
Назар подал паспорт. Проводник сверил данные с билетом.
- Пожалуйста, проходите.
Через пару минут он уже шёл по коридору, всматриваясь в номерки купе. Четвёртый номер, тринадцатое место, четвёртое купе... четвёртое купе... Вот оно.
- А вот и наш счастливец, – отозвался голос явного лидера-весельчака сопутствующей компании.
- Добрый вечер, разрешите к вам присоединиться? – приятным мягким тоном приветствовал Назар разместившихся в купе ребят.
- Валяй, – ответил второй мужчина, сидящий как раз на нижней полке, предназначенной для нового попутчика, который быстро освободил полку пересев к соседу. На верхней полке кто-то спал, или делал вид. Так или иначе, по случаю торжества и чествования нового соседа пассажир с верхней полки никак себя не проявил.
- Далёко? - спросил улыбчивый попутчик.
- В Новосибирск.
- Мы со Стасяном пораньше выходим.
- А почему ты сказал - счастливец? – обратился Назар к весельчаку.
- Ну, место-то, у тебя какое?
- Тринадцатое.
- Ну... вот и я о том же...
- Понятно, а я не суеверный, мне всё равно, главное, чтобы компания приятная в дороге была.
- На этот счёт не беспокойся, денька два будем трястись вместе, разговор вроде складывается, давай, что ли знакомиться? Петя – мужчина с улыбкой протянул руку.
- Назар.
- Стас, - протянул руку ещё один парень.
- Назар.
- Настя, – неожиданно для всех с верхней полки раздался голос, и протянулась изящная девичья рука для неловкой имитации крепкого мужского рукопожатия.
Подняв голову, Назар увидел симпатичную улыбающуюся девичью голову с растрёпанными волосами, торчащую из-под одеяла.
- Назар, очень приятно.
- Тоже в Новосибирск едете? – с приятной улыбкой произнесла она.
- Да.
- А нам не сказал «очень приятно» когда знакомился, эх Назар - Назар, только появился, а уже вносишь смятения и неясность в ряды пассажиров. Повсюду двойные стандарты, что за страна, – с наигранной обидой отмахнулся Петя.
Назар ещё раз взглянул на Настю, поймал её убегающий улыбающийся взгляд. Она тут же отвернулась к стенке и продолжила сон. А Назар сев на своё место озвучил сидящим напротив мужчинам:
- По случаю перемирия предлагаю по пятьдесят!
- Э..., нет, брат, обидел ты нас до самого сердца. Поэтому только по сто! – подыграл Стас.
- Не вопрос, – подмигнул новый сосед, доставая из сумки не дешёвый эксклюзивный бутыль.
- Ооо... вечер перестаёт быть томным. Ну, Настюха, держись, сейчас приложимся покрепче, падут наши оковы робости и... – хлопая ладошкой одной руки по кулаку другой, вполне понятно обрисовывая действия сексуального характера, заявил Пётр.
Услышав хлопки, Настя обернулась с полки, и успела увидеть жест. Пётр стремительно убрал руки за спину, сделав вид, что он тут ни при чём и вообще это не он сказал и сделал.
- Петенька, родной, да разве же я против, - ласково и нежно сказала Настя, - конечно, пожалуйста, можете начинать уже сейчас.
И добавила, резко изменив интонацию:
- Только без меня!
Назар быстро сориентировался в ситуации:
- Эээ, нет, я тоже в этом участвовать не буду!
Пётр в отчаянии шутливо и одновременно всерьёз обратился к Стасу:
- Стасян, ну что! На тебя вся надежда. Не покинь друга в трудный час!
Стас испуганно покрутил головой, ища помощи от соседей по купе. Забился в угол своей нижней полки, натягивая на себя одеяло, наигранно прячась от Петра. В купе раздался звонкий смех.
Настя решилась тоже поучаствовать в веселье. Поправила волосы, привела себя в порядок и, свесившись с верхней полки, оценив элитную бутылочку, попросила:
- Так, парни, нацедите и мне пятьдесят грамм, я такого тоже хочу.
- Стасян, выползай из-под одеяла, ситуация налаживается, - обратился к товарищу Пётр.
- Это ничего не значит. Я готова поучаствовать только в том плане, чтобы пригубить! – сказала Настя, выбирая место для приземления с верхнего лежака.
Пётр моментально изменился в лице:
- Пригубить? Девочка моя, ну что же ты так при всех-то все наши тайны выдаёшь...
Настя, не долго думая, метнула подушку в голову Петру, тот упал на лежак рядом со Стасом.
- Пошляк! – пояснила она свои действия.
Элегантно спустившись, Настя обратилась к Назару:
- Я сяду рядом не против?
- Пожалуйста, конечно, садись – ответил новый пассажир.
Настя села рядом с Назаром, разливающим по стаканам вино.
- Давайте по чуть-чуть, - предложил он, отставив бутыль в сторону.
В купе зазвенело чоканье стаканов. Первым оценил Пётр:
- Не плохо, совсем не плохо.
- Хорошо пошла, - поддержал Стас.
Настя растягивала удовольствие.
- Никогда не пробовала ничего подобного. Где ты взял это произведение искусства? – обратилась она к Назару.
Ответ был слегка неожиданный:
- Это подарок, я не знаю, где такое продаётся и продаётся ли. По-моему речь шла о частной коллекции.
Пётр, переосмыслив услышанное, по-новому взглянул на остатки в стакане:
- Ничего себе и ты не пожалел такой эксклюзив случайным попутчикам?
- Случайным? Да нет, я склонен считать, что случайностей в жизни не бывает, - ответил Назар.
- Толково! – закусывая, вставил свою лепту Стас.
Настю разбирало любопытство:
- А за что тебе подарили такой редкий сувенир?
- И кто? – добавил Пётр.
Назар оценил заинтересованность и, улыбнувшись, ответил:
- Хорошо, расскажу.
Попутчики потёрли руки в предвкушении.
- Но сначала по второй! - опережая рассказ, выкрикнул Пётр.
Настя вздохнула, осуждающе глядя на Петра. Назар разлил по второй и начал рассказ:
- Да, в общем-то, дело случая. Я оказался в нужном месте в нужное время. В Краснодар я ездил совсем по другим делам, и общие интересы привели к интересному знакомству. Грузин, прекрасно разговаривающий на русском, меня пригласил на празднование своего дня рождения. Он живёт уже много лет в Краснодаре, родня ему шлёт всякие вкусности с родины, разумеется, вино тоже.
У него большая семья, жена шестеро ребятишек, гостей полный дом. Они любят гулять большим составом, это не русские сабантуйчики.
- Да, наслышан, - врезался в рассказ Стас, крутя в руках свой почти ещё полный стакан.
- Не перебивай, интересно! – возмутилась Настя, глядя на Стаса.
Назар продолжал:
- Ситуация получилась довольно банальная. Пока гости отвлекали родителей, один из их детей свалился с крыши.
Настя ахнула, а Пётр с невозмутимым видом подлил себе вина, готовясь к тосту за упокой.
- Разбаловались, все возбуждены, бегают перед гостями да друг перед другом выпендриваются... вот и довыпендривались. Дочка младшая забралась на крышу по сеням и скатилась на край по скользкой черепице. А я как раз успел её поймать. Благо успел! – закончил рассказчик.
Тост у Петра сорвался. Он сказал лишь, немного разочарованно, взбалтывая вино как дегустатор:
- Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло!
- Вот уж правду говорят, у семерых нянек, дитя без глаза, – отреагировала Настя.
Пётр не упустил повод для возмущения и притеснения братского народа:
- Это тебе за спасение ребёнка всего лишь одну бутыль дали? Ууу... жлобы!
Назар скромно улыбнулся ответив:
- Вообще-то дали пять бутылок.
Пётр вновь не растерялся:
- Аааа, да? Ну, тогда ты жлоб! Где остальные? А мы тут, понимаешь, экономим, мучаем себя неслыханными тяжбами, страдаем...
Пока народ отвлёкся на импровизированную клоунаду, Пётр вновь прибрал бутыль к рукам и как само собой разумеющееся подлил себе ещё.
Настя не смогла умолчать:
- Страдалец ты наш, мученик. То-то я смотрю, под шумок уже четвертую подливаешь, исстрадался весь.
Назар, оценив положение, достал из сумки вторую бутыль, что обрадовало Петра до хлопанья в ладоши. Массовик-затейник оправдался:
- Ооо... Беру свои слова обратно! По крайней мере до того момента пока не закончится вторая!
Настя вновь возмутилась простоте Петра:
- Слушай, не наглей, а? Это он ребёнка спас, а не ты, чего ты пристраиваешься к чужой славе? Тебе перепало – радуйся тому, что имеешь, - повернувшись к Назару, и смягчив голос, девушка произнесла, - кстати, спасибо тебе, Назар, вот Петя бы ни за что не поделился бы таким подарком.
- С чего это ты взяла? За что-то может быть и поделился бы! - сделав подхалимное лицо и жестами показывая инсинуации сексуального характера, адресуя их Насте, ответил Пётр.
Настя ненадолго задумалась, потом ответила шутнику:
- Ты знаешь, мне кажется за это дело, ты бы многое отдал. Животного начала в тебе много слишком, Петя.
- Да я почти святой! Зря ты на меня наговариваешь, я просто весёлый человек! – допивая очередной стакан оправдался Пётр - весельчак.
- Угу, - недоверчиво протянула Настя.
Вечер смыкал границу с ночью. В поезде уже почти все спали.
- Так. Веселье у нас затягивается, давайте на сегодня закругляться! – предложила девушка.
Шутник вновь выдал контратаку, обращаясь к Стасу, кивая на Настю:
- Чует опасность!
Но шутка не была оценена по достоинству. Настя повернулась к Назару и неуверенно произнесла:
- Назар, а можно нескромный вопрос?
Пётр кивнул Стасу:
- Ооо... понеслась. Садись Стасян поудобней, сейчас будем лицезреть то, чего так долго ждали...
- Спрашивай, - с интересом предложил Назар.
Глаза Петра сияли, он жаждал услышать нечто такое, что можно было бы потом воспеть в других поездках. Он сел поудобней, приготовившись слушать и наблюдать.
- Ты не хотел бы со мной... – начала Настя.
Пётр даже высунул язык, и, потирая ладони, ёрзал на месте.
- Поменяться местами? Я просто не комфортно себя чувствую на верхней полке. Ну, если можно.
- Тьфу ты! – раздосадовано кликнул пьянеющий наблюдатель.
- Да без проблем. Перебирайся сюда, а я наверх, - ответил Назар.
И всё же местный шут нашёл что сказать:
- Ясное дело, сверху-то оно завсегда получше будет!
За что и был премирован очередной подушкой в лоб от Насти.
По обоюдному согласию, пассажиры поменялись местами, перекинули постельное бельё и вещи, расположились и на новых местах приняли в объятия ночь...
***
Утро. Второй день пассажиры поезда «Адлер – Новокузнецк» встретили привычным стуком колёс.
Назар проснулся на верхней полке, упёрся взглядом в потолок, почувствовал себя не самым лучшим образом после вчерашнего вина. Приподнялся на локте и глянул вниз.
- Здоров ты спать, браток – послышался зевающий голос Петра.
- Ой, сам-то пять минут назад очухался, да и то, если бы я не помогла, дрых бы до вечера, – послышался женский голос.
Приподнявшись на локте, Назар увидел девушку, которой принадлежала последняя фраза, и, не успев опомниться, он тут же получил от неё искромётный и вместе с тем тихий, но выразительный «Привет».
- Доброе утро.
- Я Настя, помнишь меня?
Назар смущённо повёл бровями, и, отыскав нужные комбинации в памяти, ответил:
- У нас что-нибудь было?
Девушка слегка покраснела, улыбнулась, но не ответила.
- Нет, у вас ничего с ней не было, было у нас, – опять раздался звонкий голос Петра.
- Что? – возмущённо воскликнула Настя.
- Что? – передразнил её Пётр с той же интонацией, довольно похоже спародировав гримасу.
- Ты что несёшь?
- А что, после того, что ты со мной сделала, я теперь просто обязан на тебе жениться.
Настя отвернулась с надменной улыбкой.
- Представляешь, – обратился он теперь к Назару – сплю себе спокойно, не храплю, не... ни при дамах будет сказано...
- Вот и не говори, – перебила Настя.
- Ну вот, и тут - на, по морде стаканом, да не пустым, а с остатками вчерашнего чая.
- Слушай, я уже извинилась, чего тебе ещё от меня надо? – взбеленилась девушка.
- Ну как, что... – Пётр сделал неоднозначный жест глазами, сыграв бровями, при этом разведя руками в стороны.
- Ой, пошёл ты... – вновь хитро улыбнувшись, ответила Настя.
- Да, похоже, я многое пропустил. А с вами весело, ребята, – поднимаясь на тахте, резюмировал Назар, – мне бы одеться, ничего, если я при дамах?
- Валяй, – разрешила Настя, – впрочем, если стесняешься, могу выйти.
- Не выходи, – прохрипел сонный голос Стаса с верхней полки, - а то Петька у нас такой, к трусам в горошек не равнодушный, мало ли чего, я в одного его не оттащу...
Под всеобщий смех Назар надвинул одеяло на выглядывающий краюшек трусов с расцветкой в горошек, и сделал пророческий для себя вывод, что поездочка эта останется у него в памяти надолго...
Собрав на общий стол, кто чем богат в одиннадцатом часу утра компания торжественно и чинно позавтракала. Как водится, дело не обошлось без курицы, заготовленных дома бутербродов, нескольких видов колбас, сыров, десертов, фруктов. Всю эту идиллию дополнял прекрасный пейзаж за окном и замечательная дружеская атмосфера, витающая в купе. Поскольку стол был заставлен в несколько рядов продуктами – кушали на коленках. Стас же исхитрился устроить у двери свой персональный столик из чемодана, книги и газетки, на котором крупными дольками нарезал сало, открестившись от общего стола по каким-то своим далёким завихренистым соображениям.
- А вот другой случай, – парировал Петя, – в автобусе стою, никого не трогаю, представьте себе – молчу. И тут глядь, бабушка, божий одуванчик, по карманам сограждан, да так резво, так виртуозно. И они главное никто ничего не видят, не чувствуют. У кого сотенку вытащит, у кого записку какую. Я говорю ей:
- Ты чё мать, творишь?
А она на меня так жалобно посмотрела, что я как-то так проникся, достал из кошелька три «пятисотки» и протянул ей.
- Во даёт, – не выдержал Стас.
- Но самое интересное, что она взяла только одну, а две из них вернула обратно. Поклонилась молча, и вышла на ближайшей остановке. Так что стариков, конечно, надо уважать, но они есть тоже «палец в рот не клади».
Назар поддержал разговор:
- У меня тоже есть история с бабушкой. Выхожу в Сибе из метро, смотрю, сидит старушка с зашарканной картонкой в руках, «подайте на хлеб» - написано. Я хоть и спешил на встречу, но сжалился над матерью. Смотрю, метрах в двухстах красуется вывеска «Свежая выпечка». Я туда. Взял три больших круглых пирога с разными начинками, чтобы дня на два хватило. Несколько морсов натуральных. Подошёл, поставил всё это добро перед ней – держи – говорю – мать, кушай на здоровье.
- Вот это мужик, – не без иронии кинул фразу Стас.
- Ага... Только этот мужик едва успел увернуться, как эти пироги мне с недюжинной силой в физиономию были брошены. В миг у старушки вся святость на лице испарилась и проступила злость или даже скорее ненависть.
- Это, брат, бизнес, сдались ей твои пироги. Вот если бы ты ей тысчонку положил, вот тогда бы она тебе улыбнулась нежно по-матерински и шепнула несколько добрых слов в дорогу, – вставил своё слово Петя.
- Да, этих у нас в городе стало много, прямо нашествие какое-то. Что интересно, начальник ГИБДД когда сменился, вот тогда вся эта нечисть и повылазила. Совпадение? Не думаю, ведь основная-то масса «бизнесменов» не столько у метро, сколько по дорогам шныряют, пока красный светофор горит, – сказала молчавшая прежде Настя.
- Насть, я правильно понял, мы с тобой из одного города? – спросил осторожно Назар.
- Да, в Новосибирске всю жизнь прожила. В Адлер к подруге ездила. Давно звала. Хорошо там, конечно, но не моё. Долго бы я там не смогла жить.
- Я тоже слышал, что не всякий сибиряк уживается в русском раю. Духота, пробки, менталитет опять-таки имеет свои нюансы – поддержал тему Назар.
- Давай не будем об этом. Я почти месяц там жила, нагостилась вдоволь, теперь жду не дождусь увидеть родные берёзки, сосенки...
- Ну..., а я про что тебе всё утро?
После этих слов Петруха всё же получил от Насти неуклюжий подзатыльник, хотя замах явно предназначался по наглой хитрой морде лица.
- Полегче на поворотах, шутник, – замахнувшись ещё пару раз, пригрозила серьёзным тоном Настя.
- Вот, а говорят - за спрос не бьют. И тут обманули, что за страна? – не унимался купейный заводила.
- Мне моя страна нравится, – тихо и спокойно сказал Назар, никак не отреагировав на скоротечный бой, - да, у нас во многих сферах бардак, перегибы на местах, в управлении, но всё это меркнет по сравнению с тем, какие у нас живут люди. Есть, конечно, как и везде невежественные личности, но в целом... хороших людей больше.
- Вот поэтому я и вырвалась в родное сердце Сибири, хотя ещё на пару месяцев мне был уготовлен приют в Адлере.
Пассажиры купе прервались от разговоров на чайную церемонию. В этот день своими диковинными яствами приятно удивил соседей Стас, представив на суд сладкоежек несколько видов вафель – визитные карточки Испании, и ещё кое-какие вкусности из Европы, оставшиеся в запасе.
- Помню, сидел я как-то вот так же, пил чай в вагоне поезда «Москва - Владивосток». Приятная компания, душевный разговор. Открывается дверь, стоит девушка. А нас ехало в купе трое парней, так же как сейчас, кстати, я чего и вспомнил, - начал Стас свой рассказ. - Парни – попутчики мои бледные, как поганки, сварщиками работали, ехали с объекта. А сверщик же в робе всегда в любую погоду, кожа не загорает. Лица смуглые, а всё остальное белое, да ещё и пьют без продыху, словом, они на моём фоне выглядели не презентабельно. А я как раз до этого месяц провёл на Таити. Загорел, в спортивных залах форму подправил, к алкоголю я тоже не слишком.
- Ну, понятно-понятно уже всем, девка запала на тебя! – нетерпеливо ждал сути рассказа Пётр.
- Естественно! – довольно ответил Стас.
- Ой... – с сарказмом махнула рукой Настя.
Стас продолжал:
- Нет, правда. Там вообще без вариантов было. Причём она замужняя была, сразу сказала, когда знакомились. У неё место было в купе надо мной. Пока ехали - всю дорогу ко мне свисала с верхней полки, любовалась, улыбалась.
- Ну а ты? – уточнил Назар.
Стас неловко улыбнулся:
- Ну а я ей любовался, улыбался.
- Ну и что? – не терпелось Петру.
- Что-что? – промолвил Стас. - Любовались – любовались, улыбались – улыбались и...
- Засандалил? – приготовился хлопать в ладошки Пётр.
- Ой... всё. Дальше без меня... пытаясь встать и выйти из купе, сказала Настя, но Стас её остановил, пояснив:
- Да нет же!
- Лузер! – разочарованно резюмировал Пётр.
- Утром проснулись, нет ни денег, ни девчонки, - закончил Стас.
- Лузер! – вновь крикнул Пётр.
Стас посмотрел на Петра, и обратился к нему с величайшим радушием:
- Спасибо тебе, дружище, я знал, что ты меня поддержишь, подбодришь. На тебя всегда можно положиться в трудную минуту! Ты настоящий друг!
Не сказать, что после этих слов Петру стало стыдно, но он всё же сыграл виноватое лицо. Подошёл к Стасу, обнял его по-дружески, и подбодрил:
- Да нет, старина, всё в порядке, с кем не бывает. Ну, поимели тебя конкретно, ну обобрали до нитки, ну развели как школьника, ну нахлобучили по самое...
- Может, хватит? – перебил издевательства Стас.
Пётр тут же перестал обнимать Стаса, отошёл к выходу и покорно согласился:
- Хватит, так хватит. Я в туалет!
Когда Пётр вышел, Стас взял газетку и помахал ей, стараясь выветрить остатки духа шутника.
- Скажи, а ты что всё время мотаешься в поездах? Сейчас «Адлер - Новокузнецк», тогда «Москва – Владивосток». С работой поездки связаны? – разрядила обстановку Настя.
Стас ответил:
- Нет, я по друзьям катаюсь. Друзья по всей стране. В отрочестве переписывались, ещё простыми письмами на листах бумаги. Находили друг друга в объявлениях газетных. С некоторыми общение затянулось. Сейчас, конечно через интернет, но всё равно живое общение – есть живое общение. Зовут – я еду.
- А на какие шиши? Если друзей много, то нужны приличные суммы, тем более, не с пустыми руками, наверняка, едешь, - поинтересовался Назар.
Стас ответил и ему:
- Конечно не с пустыми.
На Стаса уставились две заинтересованные пары глаз.
- Ну чего... Мама у меня директор швейной фабрики. Деньги есть.
- Понятно, - несколько разочарованно произнесла Настя.
- Я что виноват в том, что у меня мама миллионерша? Смысл мне проводить дни на какой-нибудь работе за копейки, когда у меня есть возможность свободно путешествовать, общаться. Мир познавать, себя показать. Так глядишь, и найду себя когда-нибудь. Раз уж это мне дано, смысл отказываться и идти по проторенным тропам?
Назар сгладил момент своей репликой:
- Думаю, ты прав. Раз дано, значит так и должно быть, всё правильно, никто тебя не судит.
Стас принял доброе слово в свои объятия. К этому моменту вернулся Пётр, и с порога внёс хаос в философские настроения попутчиков.
- Ну что, соскучились по мне?
Все трое пассажиров устремили взор на баламута, но никто не ответил.
- Нет, надо полагать, - ответил сам на свой вопрос весельчак.
Попутчики с интересом наблюдали за реакцией Петра, но вступать в диалог с ним никто не спешил.
Балагур подозрительно прошёлся по купе туда - обратно, заглядывая в глаза каждому. Лица попутчиков не отражали никаких эмоций. Это напрягало.
- По какому случаю траур в купе? – иначе подошёл к вопросу туалетный визитёр.
Никто не ответил.
Пётр не выдержал молчаливого прессинга и заорал на весь вагон:
- Ребята, я жив, я вернулся! Поход в туалет увенчался полной капитуляцией мятежников! Предлагаю отметить это событие третьей подарочной бутылкой Назара!
- Я протестую! – отреагировал хозяин бутылей.
- Ну, слава Богу, а я уже подумал, что какой-то новый вид молчаливой холеры заразил купе, пока меня не было, успокоился Пётр.
К разговору подключилась Настя:
- Как раз наоборот. Новый вид болтливой холеры был на какое-то время устранён, и вот она разразилась с новой силой!
- Терпение, друзья, терпение... Как сказал классик: «Горе на Земле не вечно...», - процитировал Пушкина Пётр, и сел рядом со Стасом приобняв его не скрывая самодовольной улыбки.
Поезд шёл своим чередом, отсчитывая ритмы колёсами. Пётр не сдавал позиции до конца дня, подшучивая над всеми, кто давал ему хоть малейший повод для этого. Настя злилась, Стас восхищался, Назар с интересом наблюдал. Так постепенно подошёл к концу второй день пути.
***
Проснувшись утром следующего дня, Назар обнаружил пустое убранное место. Петра в купе не было. Не было и его вещей.
- Ночью сошёл в Челябинске, а мне на следующей станции выходить, так что дальше как-нибудь сами, – с долей сожаления произнёс Стас.
И действительно, у Стаса вещи тоже были собраны, он лежал на верхней полке и дочитывал роман.
Настя услышала голоса, тоже проснулась и сразу обратила внимание на тишину и покой, которого при Петре не могло существовать по определению.
- ДА!!! – громко, искренне и радостно прокричала она.
Назар посмотрел на неё, перевалившись через свою полку, и прочувствовал всю радость девушки.
- Реально достал! – пояснила она сонному соседу.
- Понимаю, - ответил тот.
Стас достал из-за спины собранную сумку и опустился с ней на пол.
- Погоди, так ты чего так рано соскочил, ещё же не остановка, едем... – спросил Назар.
- Да что-то не лежится. Належался уже в дороге, насиделся. Скорее бы уже пристань, хоть пройдусь. Давайте уже, слазьте, может, успеем ещё чаёк погонять.
Назар с Настей достаточно бодро соскочили с лежаков, привели себя в порядок, произвели гигиенический процедуры, и уже совсем скоро сидели за столом, доставая припасы.
- Стало быть, последний раз втроём завтракать будем, - озвучил очевидный факт Назар.
- Да я уже перекусил, на скорую руку... Но давайте вместе ещё разок, чего там, - ответил Стас.
Настя поухаживала за мужчинами. Завтрак состоялся.
В купе открылась дверь, заглянул проводник. Осмотрел присутствующих и обратился к Стасу.
- Ваша следующая.
- Да, спасибо. Я уже собрался, - ответил он.
- Отлично, сказал проводник, взявшись за дверь, собираясь закрыть её с обратной стороны, но Стас успел сделать ему предложение:
- На дорожку присели. Хотите с нами чайком побаловаться?
Проводник задумался:
- Чайком? Чайком. Нет, чайком не хочу.
- Не знаю, уместно ли... – добавил Назар, и достал из сумки остатки второй бутылки, демонстрируя эксклюзив проводнику.
Проводник уже собирался было уходить, но увидев интересный бутыль, задержался. Потоптался в смятении у купе, борясь сам с собой, и в итоге махнув рукой, запрыгнул на свободное место.
- Давай! – сказал он, скинув спецовку.
Назар налил проводнику пол стакана.
Серьёзный, суровый взгляд служителя РЖД упёрся в Назара.
- Я забыл поздороваться, когда проверял билет? – спросил проводник.
- Да нет, вроде приветствовали, - ответил Назар, не понимая, что кроется за вопросом.
- Наверное, грубо общался?
- Да нет же, всё хорошо, очень уважительно, с чего вы взяли?
- Ну, тогда что это ещё за полумеры такие? - указав на половину налитого стакана, возмутился проводник.
- Виноват! - смекнул Назар и налил проводнику до краёв.
- Вот это другой разговор.
Гость выпил залпом, выдохнул, откинулся на спинку и расплылся в довольной улыбке.
В купе по радио заиграла музыка Мумий Тролль «Невеста».
Назар скорчился, поднялся и потянулся к приёмнику со словами:
- Я переключу, никто не против? Не могу это слушать.
Проводник закатился со смеху.
Назар остановился в непонимании природы этого смеха. Решил уточнить:
- Сейчас не понял. Я что-то не то сказал?
Проводник пояснил:
- Да выключи его совсем. Сейчас расскажу чего.
Назар, наконец, выключил радио и сел рядом с Настей приготовившись слушать.
Проводник выдержал паузу, припомнил что-то, подытожил в голове и начал:
- Работал я как-то на вахте. Стройка, объект строили под Москвой. Бытовки – вагончики, условия жуткие. Пыль, грязь, холод. Все воняют, мыться негде. И вот после аванса мы с мужиками собрались в баньке посидеть, там городок рядом с объектом был, не помню, уже как его, не важно. А контингент какой на такие объекты едет? Синяки да зеки, нормальные люди в таких спартанских условиях если и работают, то на должностях повыше, там у них всё другое, а мы как отбросы общества.
Настя осторожно постаралась уточнить:
- А вы...
- Нет, я не зек и не алкаш, у меня просто кроме железки ничего нет, работы тогда по профессии не было, пошёл разнорабочим, хоть какая-то деньга. В баньку позвонили, забронировали, всё на мази, собрались впятером с мужиками. А один из них был как раз из этого городка... Как же его... (пытается вспомнить) Ну, не важно. Он, этот мужик, на машине ездил на смены. Вот мы впятером садимся, едем, молчим в предвкушении баньки, пивка, кто-то уже и девочек успел забронировать, ну всё по-человечески. И этот мужик – водитель, включает музыку у себя на магнитоле. И играет как раз вот эта песня, что сейчас по радио звучала.
Я сижу сзади, смотрю, по сторонам, ну конкретные паханы, им «Владимирский централ» слушать или другой какой шансон, но никак не это. Все сидят, переглядываются, молчат, ждут, когда водила уже переключит эту муть. А он не просто не переключает, он ещё и подпевать начинает.
Сижу, смотрю на мужиков... морды в шрамах, жизнью потрёпанные, кто без зубов, кто с глазом набекрень. Сидят, не хотят обидеть коллегу, а слушать не могут. Три минуты мучительной поездки мне запомнились на всю жизнь. Никто нечего не сказал, но общаться с этим водителем, потом как-то не стал никто из нас.
В разговор вступил Стас:
- Хоть до девочек добрались, там сняли напряжение, в бане-то?
Проводник возмущённо прокричал в ответ:
- Ага, сняли! Как выражались наши электрики со стройки. С девочками в нашем деле сложно. Конец к окончанию смены заземлён!
- В смысле? - Не понял Стас.
- Сразу видно не электрик, - отмахнулся проводник, - ну, заземлён конец?
Стас непонимающе мотнул головой.
- По земле волочится к концу смены, - проводник показал жест двумя пальцами по горлу с намёком о принятии алкоголя.
В купе грянул смех. Даже Настя не удержалась, хоть и недолюбливала подобные темы.
- Ладно, заболтался я здесь, пора мне, спасибо за тёплый приём, - вставая с места, сказал покачивающийся проводник, - вам тоже, кстати, уже пора.
Стас понял, что посыл был адресован ему. Он встал, сделал пару глотков оставшегося чая, пожал руку Назару, кивнул Насте и вышел вслед за проводником.
В купе ненадолго возникла неловкая пауза.
- А чем ты занимаешься в Новосибирске? – первой нарушила тишину Настя.
- Я в рекламном бизнесе работаю уже четвёртый год. Не скажу, что прям к душе работа, но платят хорошо. Я собственно, по этому вопросу и ездил в Краснодар. Переговоры вёл с крупным клиентом.
- Ясно. А я работаю в цветочном магазине. И что-то, должна сказать, тебя там ни разу не видела. Жене цветов, что ли, не даришь?
Таким хитрым манёвром Настя пыталась выяснить семейное положение Назара, потому что симпатию она заметила в себе по отношению к нему с первых дней знакомства. Назар был далеко не глупым человеком и прекрасно понимал суть двойственного вопроса. Настя была очаровательна, фигуриста, молода и, конечно, не испытать к ней чувства хотя бы даже самого лёгкого и ничего не обещающего влечения было под силу едва ли не только человеку нетрадиционной ориентации. Поэтому все уловки и намёки бывшего соседа Пети Назару были понятны, как и грусть, читаемая в глазах при расставании со Стасом.
- Нет, не покупаю, – давая секундную надежду на услышание желаемого ответа, произнёс Назар, уловив едва заметное удовлетворение на лице Насти, – я их бесплатно беру. Друг держит сеть цветочных магазинов, поэтому у меня там специальные условия.
Настя погрустнела, поэтому, не желая выдавать своей мимики, быстро отвернулась к окну, ответив лишь:
- Везёт.
В купе повисла тишина.
- Прости, за прямой вопрос, ты замужем? – понимая суть настроения и неозвученную, но томящую тему, прервал минутное молчание Назар.
- Была, – не отрывая взора от окна спокойно, даже несколько отрешённо произнесла Настя.
Купе вновь налилось тишиной, потому что сейчас не хотелось ни о чём говорить, ни одному, ни другому пассажиру.
Ситуацию разрешил сторонний человек. Дверь в купе открылась, и в проёме показался низкорослый старичок.
- Добрый, – быстро оценив обстановку промолвил он. Я Вас сильно не потревожу, через шесть часов выхожу. В соседнем купе мои друзья едут, как оказалось, я там у них и посижу, а вещи пока пусть тут. Присмотрите?
- О чём речь, Вы нам не мешаете, пожалуйста, Вы такой же пассажир, как и мы, располагайтесь, – отвлеклась на него Настя.
- Да конечно, конечно, спасибо, но я всё же лучше с друзьями, так и время за разговором быстрей пройдёт, а много ли надо старику.
Назар и Настя не стали настаивать. Проследили взглядом за ловкими движениями старичка, лихо забросившего свой багаж на верхнюю полку. Он ещё минуту – другую что-то поискал в рюкзаке, после чего быстро покинул купе, осторожно притворив за собой дверь.
- Ай да старик, – не выдержал со смешком Назар.
- Неужели со стороны глядя на нас можно сделать вывод, что между нами что-то происходит? – обращаясь как будто к пустоте, спросила Настя.
- Со стороны всегда видней. По-видимому, так оно и есть.
Настя ничего не ответила, лишь приятно улыбнувшись и вновь устремив свой взор в окно.
Старик вернулся с неловкой физиономией.
- Я прошу прощения... – сказал он, - там... в общем, минут пятнадцать я побуду с вами.
- Конечно, - обернувшись, отозвалась Настя, - чай?
- Охотно... – произнёс старик, присев с краю у двери.
Настя налила чай, уважительно протянула его старику.
Пока старик пил чай, время от времени аккуратно поглядывал на пару напротив себя. Это не осталось незамеченным.
- Вы так на нас смотрите, будто... ну, я даже не знаю... – прокомментировала Настя.
Старик усмехнулся. Немного помолчал, потом сказал:
- А что, я не прав?
Настя смущённо, глянула в сторону Назара:
- Я не знаю... – сказала она, и тут же осеклась, - нет, нет, конечно, нет.
Старик сделал несколько глотков и отрешённо произнёс:
- Когда-то и я был молод. Любил каждый раз как в первый раз. Признаюсь, был грешен. Жена не была для меня единственной спутницей жизни. Она была прекрасным человеком, мне с ней крупно повезло.
- Она умерла? – спросила девушка.
- Да... Пять лет назад. Онкология забрала её.
- А те... другие... они... – поинтересовался Назар.
- Да, мы общаемся до сих пор... Теперь уже просто общаемся. Но вы знаете, молодые люди. Я не жалею о том, что прожил жизнь именно так. И если бы мне представился шанс прожить её иначе – я прожил бы её точно так же.
Настя задумалась:
- Честно говоря, я в некотором смятении... – произнесла она, - вы представляетесь достаточно мудрым человеком. Но ваши слова противоречат прописным истинам.
- Вы говорите прописным истинам... – усмехнулся старик.
- Да.
- Но кто их писал?
- Я не знаю.
- Вот и я о том же.
Назар старался не встревать в разговор, Настя с этого момента решила последовать его примеру. Было о чём задуматься.
Старик сделал ещё несколько глотков и продолжил:
- Когда мы поженились, я искренне верил в то, что буду верным мужем и достойным отцом. И я стремился к этому. Шёл год за годом, отношения с женой становились всё хуже. Мы видели, что между нами разрастается пропасть, но не могли понять, в чём причина. Я старался не смотреть ни на кого, кроме неё, она старалась никого не замечать кроме меня. Через четыре года такой жизни меня стали посещать мысли о суициде. Не в радость стало всё. Работа перестала быть любимой, жена стала совершенно безразлична, ребёнок больше раздражал, чем радовал. И я видел, что с женой происходит то же самое. Оказалось, что наша преданность и замкнутая честь друг перед другом не привела к ожидаемым результатам. Мы с ужасом осознали, что те счастливые отношения, которым нас учили, между принцем и принцессой, бывают только в сказках. Наша семья трещала по швам, и мы не знали, как её спасти. Но мы не желали её рушить, а жить вместе уже не могли.
Давно не помнили Назар с Настей такого внимания за собой к какому-либо рассказу, как в этот раз. Старик продолжал:
- Тогда на семейном совете было принято решение провести один месяц отдельно. Мы дали слово друг другу, что не будем спрашивать по истечению месяца ни о чём. Всё что произойдёт за этот месяц с каждым из нас – это останется только внутри каждого.
В этот вечер я впервые за несколько лет вздохнул свободно. Уже на следующий день встретил по иронии судьбы очаровательную девушку, с которой провёл незабываемую неделю. А на следующей неделе я встретил девушку ещё лучше и тогда провёл незабываемую неделю с ней. И потом весь оставшийся месяц провёл с двумя этими девушками.
Когда я вернулся к жене, на работе у меня случился прорыв в карьере, я вернулся уже не рядовым менеджером, а начальником отдела. Мои глаза сияли, я был полон жизни и сил. Когда я увидел свою жену, то воспылал к ней новой страстью. Примерно то же самое произошло и у неё. В последующем мы, конечно, не были показательной семьёй в плане верности. Не афишировали, но оба понимали, что у каждого есть кто-то ещё. Мы не говорили об этом, просто знали. Но мы прошли весь путь вместе. И безразличными друг другу уже не были.
Старик допил чай, поставил стакан на стол, поблагодарил путников, и собрался уходить.
- Вы хотите сказать, что измена способствует усилению отношений? – окликнул его Назар.
- Я этого не говорил. Но я точно знаю, что если узы брака или чего-то ещё накладывают на человека ограничения, то он становится несчастным. Постепенно, планомерно, неизбежно.
- Но как же тогда быть, если и так не хорошо и так плохо? – задала свой вопрос Настя.
- Я не сказал, что у меня было не хорошо. Я лишь сказал, что ограничения в отношениях приближают их крах.
- Так что же делать? – в последний раз остановила Настя старика своим вопросом.
- Измена и свобода – это не одно и то же. Изменять или нет – дело каждого... но будьте свободны! Всегда! Во всём! Не задавливайте в себе любовь, стесняя её невидимыми тисками, лучше взращивайте её в себе и преумножайте во внешнем мире.
После этого старик улыбнулся и вышел из купе.
Некоторое время Назар и Настя сидели молча, осмысливали услышанное.
- Как ты думаешь, что он имел в виду и почему решил поделиться этим именно с нами? Просто так? Время скоротать? – обратилась Настя к Назару.
- Не думаю, что просто так. Взор у старика достаточно проникновенный. Видимо он и в самом деле увидел в нас то, что мы сами ещё не разглядели. Или разглядели, но не можем себе в этом признаться.
- Похоже, что ты прав, - обдумав, сказала девушка, - но что он хотел нам этим сказать?
Назар задумчиво процитировал:
- Не задавливайте в себе любовь, стесняя её невидимыми тисками...
Оба помолчали.
- Допускаю, что он увидел более трепетную связь между нами, чем просто у попутчиков или случайных друзей. Но он говорил не о том, что нужно раскрепоститься, отбросить моральные рамки и пуститься во все тяжкие, как бы это не звучало наивно с моей стороны, - пояснил Назар, - извини.
- Всё нормально.
- Я думаю, он говорил о сублимации этого состояния. Преумножения его и взращивания в направлениях созидания, а не разрушения... хотя бы той же семьи.
Настя посмотрела на него с иронией.
- То есть ты думаешь, что разъяснил мне более простыми словами? – спросила она, - ты всё только усложнил.
Юмор был оценён.
- Ладно, я поняла. Но если всё так, то, что мы будем с этим делать?
Назар внимательно посмотрел на Настю, она так же внимательно смотрела на него. Опасная грань, чувств, трепета, понимание и нежелание принимать это понимание пробежало между ними.
Чувствуя не в силах больше держать напряжение, отведя взгляд, Настя сменила тему:
- Как тебе живётся на верхней полке?
Назар немного расслабился, ответил:
- Прекрасно. Благодаря тебе я чувствую себя на своём месте, в своей тарелке, так сказать.
- А я благодаря тебе как раз наоборот, - встав спиной к попутчику негромко сказала девушка, глядя в окно.
- Что прости? – не расслышав, переспросил Назар.
Настя обернулась. Взгляд её был очень неоднозначный. Может быть даже немного яростный.
- Нет-нет, я рада, мне тоже внизу комфортней. Я благодарна тебе за то, что ты согласился поменяться местами, - вышла из положения она.
Назар встал, спиной к Насте, зачем-то ему именно сейчас понадобилось переложить некоторые вещи в сумках, знать, что-то вспомнил.
Настя сделала рывок к нему в попытке обнять, но в последний миг остановила себя... Отошла обратно, к окошку, села.
Закончив с вещами, Назар сел рядом.
- Знаешь, - романтично сказал он, - всегда стремился купить место на верхней полке. Обзор на поля, леса и бескрайние степи открываются именно с верхней полки. А я люблю созерцать. Но верхних полок в этот раз в продаже не оказалось.
- А я всегда стремилась купить нижнюю. Подниматься, спускаться всё время приходится, тем самым тревожа нижнего соседа, а соседи разные бывают, не всем эти похождения нравятся. Я не хочу создавать никому неудобств. Но, на нижних полках не было мест. Не судьба.
- Или как раз судьба, как знать, - улыбнулся Назар.
- Да..., как знать...
Пара вновь сплелась взглядами. Страсть вспыхнула с неистовой силой. Они сидели рядом, тела их неосознанно стали приближается друг к другу.
И когда губы Назара и Насти почти соединились в каком-то неведомом гипнозе, раздался робкий стук в дверь.
Попутчики одёрнулись и моментально пришли в себя.
- Да! Открыто! – крикнул Назар.
В купе зашёл старик, спешно собрал вещи, явно чувствуя себя лишним. Обернулся у двери и по-отцовски, нежно сказал:
- Доброй дороги вам, молодые люди.
- И вам! – хором ответила пара.
Старик вышел из купе, последний раз обернулся, сказал лишь:
- Не задавливайте в себе любовь...
После этого трепетно улыбнулся и скрылся за дверью...
***
До Новосибирска оставалась одна ночь. Понимание, что через девять часов придётся прощаться – не радовало ни Назара, ни Настю. Они всячески старались отгонять эту мысль, но время действовало явно против них. Финальным аккордом к этой невесёлой перспективе явилась совместная ночь, которая по всем канонам гражданского кодекса не сулила ничего того, что так и не было озвучено, но было неоднократно обдуманно. Назар и Настя оба были людьми слова, чести и достоинства. К моменту как в купе стемнело, они уже оба прекрасно чувствовали сильнейшую привязанность друг к другу, но свободна была только Настя, а о разрушении семьи Назара или даже о его возможном проступке на почве чувств из-за одной короткой встречи речи не было и не могло быть. Это понимали оба пассажира лежащих на одной стороне, только на разных полках, один над другим. Они так долго лежали с открытыми глазами, каждый думая о своём, но, по сути, об одном и том же.
- Спишь? – первой не выдержала Настя, тихонько, осторожно и неуверенно шепнув в пустоту.
- Да где там.
Протянулось несколько вековых минут томительного молчания.
- Я... – начала, было, она, но тут же оборвала мысль.
Вновь потянулись долгие молчаливые минуты.
- Насть, я...
- Не надо, – перебила она.
Купе вновь окутала молчаливая тишина, всё отчётливей отбивающая ритм колёс. Назар не мог не думать о Насте, слишком уж гладко и плотно шло их общение эти двое суток. И вроде бы за рамки приличия разговор не выходил, но как удержать рамки приличия чувствам, ведь они не спрашивают разрешения. Разумеется, он не собирался махнуть на всё рукой, спустится со своего лежака к Насте, чтобы разом сублимировать все накопленные переживания и томления в физиологический контакт, имеющий вполне понятные очертания. Но и не думать он о ней не мог. Дома его ждала семья. Дочь, любящая жена, которую и он, кстати, любит и ни за что не предаст...
- Любопытную партию играет жизнь. Только не понятно, зачем ей эта партия, ведь она обречена на провал. Знать, игроки не ставят цель выиграть, важна сама игра... – рассуждал про себя Назар.
Он в первый раз за эту ночь сомкнул веки, но от этого образ Насти только ещё чётче и красочней встал перед глазами. Вдобавок ко всему, прозвучал уже ставший родным её тихий робкий голос:
- Спишь?
Назар открыл глаза, но не отвечал какое-то время, пытаясь разобраться - почудилось ему это или же, в самом деле, ему был задан вопрос. Он ни нашёл ничего лучше, как перегнуться вниз с лежака и посмотреть - не спит ли Настя. Когда он перегнулся через край верхней полки, то под собой увидел два янтарных отблеска, которые мелькнули на мгновение, отражая свет дорожного фонаря. Чтобы не выглядеть глупо, Назар попытался реабилитироваться, протянул руку к столику и взялся за бутыль минеральной воды, как будто за ней и собирался, закрепив сей жест словами:
- Жарко что-то.
Он уже откинулся обратно на тахту, как вдруг почувствовал, что рука его с минералкой не поднимается вверх под воздействием некой силы. Кто-то словно тянул бутылку в обратную сторону.
Поворот был неожиданным и Назар не сразу сообразил, что к чему, а когда через несколько секунд до него дошло что за источник тормозит его бесхитростное движение, то почувствовал, как Настя взяла второй рукой бутыль повыше и прикоснулась к пальцам его правой руки...
В этот момент, Назар вспомнил строки песни: «Не бывает нежности сильней, чем прикосновение руки...». Только сейчас он в полной мере прочувствовал эти строки на себе. Как нелепо было сейчас чувствовать себя четырнадцатилетним подростком, только-только познавшим, что такое противоположный пол. И судя по нежнейшим прикосновениям Настиных пальцев – она чувствовала то же самое. Её руки оплели бутылку минеральной воды вместе с пальцами Назара, хватка которых стала ослабевать. Вот уже бутылка стоит на столе, а пальцы Насти ласкают пальцы Назара. Кто бы мог подумать, что можно быть скромным и нерешительным даже в таком, казалось бы, незначительном жесте, как движение пальца. Однако, сейчас, в эти секунды, каждое необдуманное шевеление всего одной фаланги значило многое. Он и не отторгал её рук, но и не терял рассудок от этих прикосновений. Они молчали, но в купе явно бушевал незримый уху диалог. Это был не разговор, это были не ласки и даже не секс в каком бы то ни было проявлении. Это было что-то за гранью...
***
Утро пассажиры томящего купе встретили на разных полках, как бы к этому не принуждали обстоятельства, так нередко сводящие в жизни воедино плоть. Под утро Назар всё-таки заснул, Настя же не смогла взять верх над чувствами и уйти в забытьё. Так и ворочалась с боку на бок до утра, что было написано на её лице, по которому явно успели пробежать несколько слезинок.
Поезд прибывал в Новосибирск рано утром, и под звуки будильника оба страдальца спешно стали покидать свои места. Держались на дистанции, немного с холодком, дабы не спровоцировать друг друга, лишь поприветствовав взаимным «доброе утро». Скрутив матрасы и сложив одеяла, они молча принялись за завтрак, намеренно не глядя друг на друга. В таком напряжении прошёл час, а когда показался перрон вокзала, коридор стал быстро наполняться людьми, готовящимися к выходу. К их рядам так же молча присоединились Назар и Настя. Они лишь один раз посмотрели друг другу в глаза, когда уже спустили вещи с поезда и отошли в сторонку, чтобы не мешать другим. Понимали оба, что нужно как-то попрощаться, но как, и нужно ли вообще...
Взоры их не дали больше ни о чём думать. Они просто встретились прощальным взглядом, самым ценным, самым сильным и притягательным взглядом за все эти три дня, проведённые вместе в одном купе. Стоит ли говорить о том, что читалось в их глазах...
- Прощай, – тихонько сказала Настя, опустив, наконец, взгляд на асфальт.
- Спасибо тебе за всё, Настя. Этой ночи я не забуду, как и этих трёх дней...
Больше они уже ничего друг другу не сказали, постояли с минуту, потоптались на месте и, взяв свои чемоданы, разошлись в разные стороны...
Обложка книги разработана автором в дизайнерской программе и является интеллектуальной собственностью.
Официальный сайт Николая Лакутина http://lakutin-n.ru
Николай Лакутин
Новосибирск
Февраль 2019г
