Сегодня очень нечасто можно встретить автора, который умеет писать обволакивающе. Зоя Иванова в этом вопросе непревзойдённый мастер. Очень много прекрасных работ вышло из-под её пера. С некоторыми из них в своё время с огромным удовольствием познакомился и я. А Вам, уважаемые читатели, хотел бы посоветовать прочесть одну небольшую новеллу "Оболонь". 

 

Николай Лакутин

 

Очень Душевный рассказ написал, автор, наш современник Эгрант. Почти у каждого жителя России есть родственники или знакомые, которые знают описанную в рассказе ситуацию не понаслышке. История невесёлая, но она имеет место быть. Это тоже история, которую нужно знать наравне с той, что изучают в школах.

 

Николай Лакутин

 

Замечательный автор, наш современник Александр Шувалов создал это творение. Наверное..., эта история больше для мужчин, которые хоть как-то немного понимают данную ситуацию с позиции прожитых лет и определённого опыта. Но.., опять-таки, я лично знаю не мало женщин, которые эту историю равно так же знают на себе.

 

Николай Лакутин

Пьеса на четыре - пять человек «Друг семьи!»

Автор: Лакутин Николай Владимирович
Жанр: Комедия. Драма.  Одноактная

Дата написания: Май 2021

Персонажи: Пьеса на 4-5 человек. Роли: 3 мужские роли, 2 женские роли.

Продолжительность: 1 час. 20 минут.
Аудитория: Ограничение 16+
Подходит для: Больших драм. театров и антрепризы.

Аннотация:

Вы знакомы с таким явлением, как простодушная наглость? Порой встречаешь в жизни таких удивительных персонажей, которых стараешься держать подальше от себя, но они как назло притягиваются настолько близко, что это уже переходит все границы. Знакомьтесь - «Друг семьи»! 

Постановки и публикации: Условия постановки обсуждаются индивидуально.

Действующие лица:

ГЕНА

АЛЬБИНА

СТАСИК

НОНА

ПАНТЕЛЕЙ

Контакты: Оф. сайт автора http://lakutin-n.ru. Все пьесы представлены в разделе "Пьесы", обратная связь на странице "Контакты"

Почта автора  Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

 

 

Аннотация

Ходят слухи, что некогда на свете жил необычный писатель. Большая часть его биографии покрыта мраком, но даже то, что о нём известно – повергает в шок. Он писал очень необычные книги, чем и привлёк внимание общественности. Казалось, он и сам не знал, правду пишет или же выдумку. Этот писатель прошел сложный путь, но добился всего, к чему стремился. После смерти, он оставил последний свой подарок человечеству – заговорённый стул. Именно вокруг этого стула до сих пор не утихают страсти...

 

Заговорённый стул необычного писателя

 

Поднимая очередной булыжник, разбирая одну из заваленных скал на территории Крыма, группа сомнительных археологов увидела заветный тоннель.

 

- Парни, мы на верном пути! – обрадовано воскликнул бородатый австриец!

 

Группа изнеможденных мужчин с новой силой принялась за работу. Когда проход был освобождён, первой в ущелье ступила изящная женская ножка, хозяйка которой довольно улыбалась своим белозубым ртом.

 

- Фонари! Тащите сюда фонари, быстрее! – скомандовала она.

 

Несколько работников осветили фонарями пещеру. Женщина внимательно осмотрела пространство.

 

Десятки набитых золотом и драгоценными камнями сундуков предстали перед взорами визитёров. Однако же от улыбки женщины не осталось и следа. Она проклинающим голосом вымолвила:

 

- Стула здесь нет. Портной обманул нас.

 

- Хозяйка, посмотрите, сколько здесь добра? – восхитился араб, утирая пот со лба, - разве нужно что-то ещё? Мы теперь одни из самых богатых людей на планете. Здесь хватит на всех. Мы же теперь...

 

- Эти безделушки можете оставить себе, - прервала восторженную речь араба, едва сдерживающая гнев женщина. – Денег у меня хватает. Но на них не купишь самого главного. Мне нужен стул этого писаки. И я пойду на всё, чтобы его заполучить. Никому ничего не трогать до того момента, пока специальные люди не осмотрят помещение. После разделите между собой всё, что здесь найдёте, на этом наше сотрудничество завершено.

 

Женщина достала рацию, нажала кнопку и произнесла:

 

- Валера, давай сюда своих следопытов. И пока они не найдут хоть какую-то зацепку – из пещеры не выйдут!

 

...

 

Это был обычный дождливый осенний день. Любовь Никитична крутила на пальцах чётки и смотрела как будто бы в окно. На самом деле её взор уходил намного дальше. Он уходил в далёкие воспоминания, когда ещё совсем девчонкой она бегала с подругами по заброшенной стройке. Девочки любили бродить по недостроенным лестницам и смотреть с высоких просторных площадок - перекрытий на едва заметные огни сверкающего города, который был виден только отсюда. Этот район был неблагополучным. Все кто могли – старались уехать отсюда, остальным же приходилось приспосабливаться. Девочка Люба была из тех, кому в жизни повезло меньше чем другим. Она не мечтала о куклах, о мороженом, о парке развлечений. Она мечтала лишь о том, чтобы отец пришёл сегодня с работы трезвым, и, быть может, мать не устроит скандал, а после не будет срываться на единственном ребёнке, который практически с пелёнок не знал ласки.

 

Поднявшись в очередной раз на облюбованную строительную площадку, девочки вдруг остановились. Люба вышла вперёд и тоже обомлела. Перед ней лежал приличного вида мужчина, каких в этот район никогда не заносило. Мужчина спокойно дышал, глаза его были открыты, но лужица крови вокруг него говорила о том, что дышать ему осталось недолго.

 

Девочки сделали шаг назад, Люба же подошла ближе. Мужчина немного повернул голову в её сторону, потом улыбнулся и спросил:

 

- Как дела?

 

- Лучше чем у вас, - недолго думая огрызнулась бойкая девчонка.

 

Мужчина усмехнулся в голос, потянулся к подошве своего ботинка, немного скорчился, как видно от боли и достал из потайного отсека в подошве ботинка сложенный в несколько раз серый лист бумаги.

 

- Возьми, - протянул он записку девочке, - пригодится.

 

Люба сделала несколько осторожных шагов и взяла записку, глядя в добрые глаза незнакомца. Мужчина ещё несколько секунд улыбался, а потом вдруг его лицо перестало выражать эмоции, он больше не дышал.

 

Девочки с криком покинули это место и больше уже никогда не приходили сюда.

 

Эти воспоминания прервал стук в дверь. Любовь Никитична слегка одёрнулась и строго спросила:

 

- Кто?

 

- Это Валера. У меня кое-что есть.

 

Женщина открыла, взяла документы у плюгавого гражданина, и, не сказав ни слова, захлопнула дверь прямо перед его носом.

 

Изучив принесённые документы, Любовь Никитична потёрла свой наморщенный лоб, что-то фыркнула, села за рабочий стол и машинально, не глядя, набросала эскиз стула. Потом посмотрела на то, что получилось, скомкала нервно листок и бросила его в урну.

 

...

 

Свёрнутый листок бумаги, полученный от странного гражданина, долго валялся у Любы в тумбочке в её детские годы. Подруги спрашивали – что за записку дал ей незнакомец. Всем коллективом её изучили, обсудили, а после забыли. Так, этот листок ждал своего часа почти десять лет, пока однажды, в преддверии совершеннолетия, девушка не решилась провести ревизию у себя в комнате и очистить от хлама личное пространство. И вот, Любе почти восемнадцать. В руках она держит тот самый листок и крутит в памяти события давно ушедших дней.

 

- Бред какой-то, - думалось ей, - даже если этот номер телефона до сих пор существует, то вряд ли я смогу объяснить тому, кто возьмет трубку – кто я и по какому поводу звоню.

 

Люба сложила листок и бросила его в общую кучу того, что уже было отсортировано в утиль. Однако сомнения её одолевали. Вспомнились глаза незнакомца, его приятная располагающая улыбка. Это его доброе «Как дела».

 

Что-то во всём этом не клеилось. Что-то не стыковалось. Почему незнакомый мужчина на пороге смерти вдруг решает передать какой-то номер телефона непонятной девчонке. Да ещё и при этом пояснив: «Возьми, пригодится».

 

Люба села на кровать и вновь взяла записку в руки, развернув её и прочитав на неизвестно который раз.

 

Стул... Да, под номером телефона нарисован был определённо стул. Телефон почти уже затёрся, но всё же был виден. Тогда, без малого десять лет назад, о мобильных телефонах даже не мечтали. Домашние стационарные телефоны были и то далеко не у всех. У Любы свой первый мобильный телефон появился полтора года назад. Папа подарил с лёгкой руки, купив «по дешёвке» с рук, у какого-то забулдыги. Телефон был потрепанным, но Люба его очень любила и очень радовалась подарку. В телефоне оставалась сим-карта того же неизвестного продавца, поэтому Люба рассудила так:

 

- Чем я рискую? В крайнем случаю сменю сим – карту, тем более что это уже давно нужно было сделать. Надо уже разобраться с этим вопросом, в конце концов.

 

Люба набрала номер телефона указанный на листке, несколько секунд помешкала, и нажала кнопку вызова.

 

Телефон был действующим, послышались длинные гудки. Девушка цепенела от напряжения, вслушиваясь в динамик телефона. И вот, на том конце ответил проникновенный мужской голос.

 

- Здравствуй, Люба, - отозвалось мурашками по спине девушки то, что она услышала в ответ на звонок.

 

- Я знаю, у тебя много вопросов, и на большинство из них я могу дать ответ. Меня зовут Родион.

 

Люба скинула вызов и нервно отбросила телефон на кровать, пытаясь понять, что это сейчас такое было.

 

Она, конечно, смотрела по телевизору фильмы и шоу про экстрасенсов, но ничего подобного в её жизни до сих пор не происходило. Да она, откровенно говоря, и не верила во все эти штучки.

 

Телефон её зазвонил, номер не определялся.

 

Дрожащей рукой Люба взяла свой мобильник, и немного помедлив, поднесла его к уху, приняв звонок.

 

В трубке не сразу заговорил тот же голос.

 

- Понимаю твоё беспокойство. Но в сложившейся ситуации есть и плюсы. По крайней мере, тебе не нужно ничего объяснять, поскольку я всё знаю и так.

 

- Кто вы? – наконец выговорила Люба.

 

- Меня зовут Родион. Я хорошо знал того парня, который передал тебе этот номер телефона. Он был хорошим человеком и никому не желал зла.

 

- Я ничего не понимаю, откуда вы меня знаете? Откуда вы знаете всё это?

 

Голос в трубке на некоторое время исчез, а потом он лишь сказал:

 

- Если хочешь понять, чем тебя наградила жизнь – будь сегодня в шесть вечера на главной площади города. До шести как раз добраться успеешь, на площади я тебя встречу. Поторопись, автобус уже уходит. Если не придёшь – ждать тебя больше не стану, я и так ждал много лет. И да... сим-карту теперь действительно лучше сменить, ту по которой говоришь сейчас со мной - ликвидируй, так же как и записку с этим номером. Это важно. Я жду тебя в центре города в шесть.

 

Человек, представившийся Родионом, больше ничего не сказал. В телефоне раздались короткие частые гудки.

 

...

 

Любу трясло. Она не понимала что происходит. За несколько минут она прожила, как будто целую жизнь. Событий за считанные эти минуты для неё было много. Слишком много. И среди этих событий – сплошные вопросы, неизвестные переменные и воспоминания... воспоминания о том дне, когда она эту записку взяла в руки.

 

С минуту она сидела на кровати, пытаясь понять, что всё это значит, а потом быстро схватила свою сумочку и помчалась на остановку. Автобус до города ходил дважды в сутки. Люба успела заскочить в закрывающуюся дверцу последнего на сегодня автобуса.

 

Трясясь на кочках и ухабах, ей было о чём подумать. То, что домой придётся идти пешком, поскольку из города в её посёлок сегодня рейсов уже не будет – это было меньшее из всего того, что её тревожило.

 

- Чем ты думаешь, - пеняла она на себя, - бросилась неизвестно куда, на встречу неизвестно с кем! Никто не знает, куда ты поехала. Случись чего – не найдут.

 

От этих мыслей у девушки помутилось в глазах, она встала с сиденья и проследовала к водителю.

 

- Остановите, пожалуйста, я выйду! – неуверенным голосом произнесла она.

 

Несколько человек ехавших в автобусе устремили свои пристальные взгляды на Любу.

 

Водитель не спешил тормозить. Он лишь сбавил ход, глянул в зеркало заднего вида, а потом прибавил газу.

 

- Остановите, вы что не слышите? Я не еду! – на этот раз с силой в голосе произнесла Люба.

 

Водитель посмотрел на скандалистку, остановил автобус у обочины, но двери не открыл. Он приоткрыл свою дверцу в салон к пассажирам и спокойно, рассудительно произнёс.

 

- Я не знаю, что у тебя стряслось, дочка. Но я видел, как ты запрыгивала в закрывающиеся двери. Я выпущу, не вопрос, но точно ли ты хочешь обратно?

 

Люба опустила глаза, она постояла несколько секунд в молчании, потом глубоко вздохнула и села на своё место.

 

Водитель продолжил путь.

 

Когда на площади показался автобус, высокий мужчина в сером плаще уже стоял на остановке. Двери автобуса открылись, Люба выходила последней. Спускаясь со ступенек, она увидела, как мужчина в сером плаще вежливо протянул ей руку. Люба глянула на него и подала руку в ответ. Лицо мужчины было вполне приятным и располагающим.

 

- Спасибо, - сказала Люба, и сделала пару шагов в сторону.

 

Мужчина в сером плаще вдруг произнёс знакомым голосом:

 

- Вот мы и встретились. Я Родион.

 

...

 

Самолёт на борту которого летела Любовь Никитична приземлился в Афганистане. Два местных лидера негосударственной организации встретили её в аэропорту.

 

- Как долетели? – с характерным акцентом приветствовал Махмуд, принимая багаж женщины.

 

- Спасибо, без эксцессов, - резко ответила Любовь Никитична и впилась взглядом во второго человека.

 

- Я Гурген, - представился второй, - знаете кто я?

 

...

 

Имя Гурген было на слуху у многих спецслужб в разных государствах. Этот человек занимался поставками оружия во все уголки мира. С государственными интересами и политической ситуацией в мире он не считался. Он придерживался лишь одного параметра, для принятия решения по поставкам оружия – это цена. Если люди были готовы платить хорошие деньги, то ему было плевать, кем являлся его покупатель. Как ему удавалось заполучать передовые разработки – никто толком не знал, но было очевидно, что делился этот человек со многими, и делился щедро. Именно поэтому ни одно уголовное дело по его деятельности так и не дошло до суда. Нередко инициаторы расследования попросту бесследно исчезали. Гурген был очень не простым человеком, и дружбу с ним водить было крайне рискованно.

 

...

 

Любовь Никитична смело протянула Гургену руку по-мужски. Тот ответил рукопожатием, и сев в чёрный джип, компания в окружении нескольких автомобилей покинули территорию аэропорта.

 

...

 

Родион не был навязчивым, его внешность вполне располагала, а тембр голоса обладал каким-то особенным магнетизмом. Этому человеку хотелось верить, поэтому Люба любезно согласилась прогуляться с ним.

 

- Понимаю, - спокойно осматриваясь вокруг, произнес Родион, - у тебя ко мне много вопросов. Отвечу на главный из них, я – хранитель стула.

 

Люба скорчила сомнительную физиономию.

 

Родион в ответ усмехнулся и продолжил речь.

 

- Когда-то давно, жил на свете писатель, довольно своеобразный, надо сказать писатель. Одни считают его гением, другие – сумасшедшим. Одни приписывают его к ангелам, другие же к бесам. Я лично с ним знаком не был, поэтому ничего сказать по данному вопросу не могу...

 

- Вы позвали меня для того, чтобы поговорить об античной литературе? – на нервах перебила Люба.

 

- Я отвечаю на вопрос, что за письмо, или точнее сказать записку ты получила много лет назад, - невозмутимо держался Родион.

 

Люба присмирела. Родион свернул на пересекающую аллею, и, не обращая внимания на то, идёт ли за ним девушка или нет, продолжил:

 

- Так вот тот писатель, о котором я тебе рассказал, помимо своих книг, оставил человечеству весьма оригинальный подарок.

 

- Что может оставить после себя писатель, кроме своих никчёмных книг? – дерзила девушка.

 

- Он оставил стул.

 

Люба посмотрела на Родиона как на умалишенного, после чего немного пожевав губу, ответила:

 

- Да уж... Подарок так подарок. Значит, какой-то летописец завещал человечеству свой стул, ты его хранитель, а я, видимо, счастливая наследница этого бесценного дара... Это всё? Я могу возвращаться обратно и спокойно выматерить себя за бесполезно потраченное время?

 

- Это необычный стул, Люба, - строго произнёс Родион. – Он в некотором роде исполняет желания, хотя это не совсем так, но о деталях после. Назовём это - желание. Одно на человека.

 

- Ну вот, это уже интересней, - оживилась девушка, - правда я не верю во всю эту ерунду, но продолжайте, рассказываете вы довольно увлекательно. Мне спешить теперь уже некуда, всё равно до дома теперь доберусь только под утро, если дойду. Так что давайте, что там у вас ещё из баек есть в запасе? Травите... Слушатели все во внимании...

 

Родион пристально посмотрел на девушку, потом опустил взгляд и протяжно, задумчиво вымолвил:

 

- Мм.... Да..., пожалуй, вы правы. Извините, что потревожил вас... Я бы не посмел. Я и не посмел, это вы позвонили мне... ни я вам. Ещё раз извините, всего доброго.

 

Родион развернулся и пошёл прочь.

 

Девушка остолбенела. Она никак не ожидала такого поворота событий. Не самого высокого уровня образование и весьма посредственные компании, в которых вращалась девица, не научили её элементарному уважению в общении с людьми. Она привыкла брать напористостью, харизмой, редко пускала в ход обаяние. Здесь же не помогло ничего.

 

- Это что сейчас вообще такое было? – в голос произнесла Люба, искоса поглядывая на стремительно удаляющийся силуэт мужчины.

 

...

 

- Если бы я знала, если бы я только знала, что всё это правда, что та встреча была... возможно, самой важной в моей жизни. Я бы вела себя совсем иначе..., - шептала Любовь Никитична, держа в руках чашку кофе, поглядывая с верхней платформы здания на то, как ведут свои дела её новые знакомые.

 

Родиона она с тех пор больше не встречала. Она пришла домой совершенно вымотанная, мысли о Родионе и обо всём том, что с ней произошло, её не покидали. Люба позвонила по всё тому же таинственному номеру, как только вошла в дом, но телефон уже был отключен. Она успела проспать всего пару часов, после чего была разбужена несколькими мужскими голосами и ударом в челюсть, который её тут же лишил сознания.

 

- Грустите? – отвлёк Любовь Никитичну от воспоминаний густой голос Гургена.

 

- Да..., есть немного, - спокойно ответила женщина, переведя осторожный взгляд на улыбающегося мужчину.

 

- Не переживайте, - подмигнул опасный бородач, - есть хорошие новости...

 

...

 

Гурген привёл женщину к старому ветхому складу, двое бойцов с автоматами сопровождали их.

 

- Так что, вы действительно готовы оплатить заявленную сумму за жизнь этих двух пешек?

 

- Разве их только двое? – недовольно спросила Любовь Никитична.

 

- Остальных не удалось довести живыми. Трое погибло при штурме, ещё двое скончались в дороге. Эти тоже на ладан дышат, но поговорить вы с ними успеете..., я надеюсь.

 

Гурген открыл дверь. Любовь Никитична увидела двоих еле живых бойцов, привязанных по рукам к балке здания, тех самых, которые её избивали юной девчонкой много лет назад.

 

- Ты..., - собирая остатки сил, вымолвил один из них.

 

- Жива ещё, стерва, - добавил второй, сплёвывая кровь.

 

Гурген протянул женщине пистолет, предварительно зарядив его.

 

Любовь Никитична уверенно взяла ствол и в эти же секунды спустила курок дважды. Связанные мужчины умолкли навеки.

 

Женщина отдала пистолет обратно Гургену.

 

- Отправьте мне актуальные реквизиты, я сегодня же переведу оплату.

 

Гурген улыбнулся, убрал пистолет и отлучился.

 

Любовь Никитична вернулась в свои апартаменты и встала под холодный душ. В голове её роились воспоминания, как её связанную выбросили из машины где-то на пустыре. Несколько машин светили фарами прямо ей в лицо. Один из тех бойцов, которых она оставила в складе, взял её за волосы, а второй начал бить по лицу кулаком так, что она то теряла сознание, то от ударов снова приходила в себя. На крики девушки никто не обращал внимания. Только говор нескольких мужчин, жестокий смех и звук расстёгивающейся ширинки брюк.

 

- Где хранитель стула? – пугающе спокойно спрашивал тот, кто держал её за волосы.

 

- Картошка, а ты не переусердствовал, пока реставрировал личико этой благородной девицы? А то лишится дара речи раньше, чем нам это нужно.

 

- Она крепкая, такие быстро не ломаются. Давай-ка я ещё ей накину для разговорчивости.

 

- Я больше ничего не знаю, - кричала что есть сил Люба. Я всё вам сказала. Я знать не знаю этого мужика. Кроме того, что он представился Родионом и назвал себя хранителем какого-то стула. Зачем я вообще позвонила по этому номеру...

 

- Хорошо притворяется, я ей почти поверил, - проговорил второй боец, оставленный Любовью Никитичной в сарае с пулей в голове. – Держи крепче, я люблю таких несговорчивых девчоночек...

 

Люба завизжала что было мочи, но, похоже, это только прибавляло страсти тому, кто уже начал совершать над ней насильственный акт.

 

Очнулась она в телеге. Покачивания, цокот копыт, какой-то дед, искоса бросивший взгляд на девицу, подобранную на отшибе. И урывками крутящаяся в воспоминаниях минувших событий кличка одного из нападавших «Картошка»...

 

- Так, с Картошкой и его компанией рассчиталась, - проговорила стоя под душем Любовь Никитична, - теперь приступим ко второй части Марлезонского балета...

 

...

 

- Угощайтесь, Любовь Никитична, чем бог послал, - любезничал Махмуд, хитро переглядываясь с Гургеном.

 

Женщина кивнула и приступила к трапезе. Помещение, в котором ужинали все трое, было не слишком изысканным, какой-то заброшенный склад правдами-неправдами доведённый до условий пригодных для жизни, но стол ломился излишествами.

 

- Да..., не так просто было найти твоих ребят, - сетовал Махмуд.

 

- Ещё сложнее было их ... уговорить, скажем так, посетить наши скромные угодья. Потери были и с их стороны и с нашей тоже, - добавил Гурген.

 

- Ну, я так понимаю, что заявленная сумма компенсировала все неудобства? – спокойно отозвалась Любовь Никитична, не отрывая взгляда от еды.

 

- Безусловно, вопросов по оплате нет, денежки поступили, всё хорошо, - ответил Гурген.

 

- Но есть другие вопросы, - вновь включился в беседу Махмуд. – Пока мы организовывали доставку твоих обидчиков, у нас с ними невольно завязался весьма увлекательный разговор. У тех, которые не смогли дожить до встречи с тобой мы смогли выяснить, как им удалось тебя вычислить в те далёкие годы. Думаю, тебе будет это интересно узнать.

 

- Родион лишь сказал мне, что я должна ликвидировать записку и сим-карту телефона. Я этого не сделала. Судя по всему, за это и поплатилась, - угрюмо ответила женщина.

 

- Правильно мыслишь, женщина, - улыбаясь, проговорил Махмуд. – Но нас удивил тот факт, что тебя вычислили не по номеру телефона, который был зарегистрирован совсем на другого человека. Тебя вычислили именно по записке!

 

Любовь Никитична впервые за ужин посмотрела на Махмуда. Взгляд её был вопросительным.

 

- Да, как ни странно, но судя по всему, нам сказали правду. Один из тех деятелей, которых мы везли на встречу с тобой, обладал какими-то необычными способностями. Он сказал, что записка была защищена от сканирования в пространстве до момента твоего звонка. Потом она себя каким-то образом проявила, защита снялась, и люди, которые за ней охотились – нашли тебя. Человек, который нам об этом сообщил, в качестве демонстрации, рассказал несколько внутренних секретов из наших жизней, которые он нигде не мог узнать. Собственно...

 

- Всё ясно, поэтому вы его и не довезли до меня живым, - отозвалась Любовь Никитична.

 

- Правильно мыслишь, - вступил в беседу Гурген. – Но как это возможно? Кто такой этот Родион? Нам-то по секрету ты скажешь, не так ли?

 

Нехороший блеск в глазах показался у Гургена, такой же блеск проявился у Махмуда. Оба они улыбались принимая пищу, но мысли у них были грязные. Любовь Никитична отдавала себе отчёт, что возможно ужинает последний раз в своей жизни.

 

...

 

Выдержав паузу в пару минут, Любовь Никитична отодвинула в сторону свою тарелку с угощением и пристально посмотрела на своих новых «друзей», а потом сурово произнесла:

 

- А вы уверены, что хотите знать хоть что-то из того, что узнала я? До того момента, пока я не позвонила по этому злосчастному номеру, моя жизнь была более-менее равномерной и размеренной. Я понимаю, что вас сложно чем-то удивить и особенно напугать, но я ещё раз на всякий случай спрошу – действительно ли вы хотите знать то, что знать может быть очень опасно?

 

Мужчины переглянулись, обменявшись саркастической ухмылкой, и устремили свои вопросительные взгляды на женщину.

 

- Хорошо, - опустив глаза, промолвила Любовь Никитична. – Эта история началась давным-давно. Я была совсем ещё девчонкой. Один мужчина, умирая, отдал мне записку с номером телефона. Я случайно оказалась рядом с ним, кем он был – для меня до сих пор загадка. Много лет эта его записка провалялась у меня в ящике стола. Я наткнулась на неё уже когда мне исполнялось восемнадцать. Нахлынули воспоминания, одолело любопытство. Я позвонила. На моё удивление трубку взяли, более того, человек, который взял трубку – он знал обо мне всё. Знал кто передал мне записку, знал как и что происходит и происходило все эти годы вокруг меня. Это был очень необычный человек... Если он вообще был человеком.

 

- Ну, дальше, - с серьёзной заинтересованностью произнёс Гурген.

 

- А дальше, - продолжала любовь Никитична, - мужчина в трубке пригласил меня на встречу. Я должна была ехать немедленно, бросив всё. Тот человек представился Родионом. Он сказал, что я должна ликвидировать обязательно записку и выбросить сим-карту телефона. Я в суете упустила эти моменты, правда записку с тех пор больше не видела.

 

- Это понятно, записку забрали те люди, которые сейчас в сарае с огнестрелом, - перебил Махмуд.

 

- Я вижу, вы и без меня в курсе, что к чему, - отвлеклась от рассказа женщина.

 

- Извини, я перебил, продолжай, - любезно отозвался Махмуд.

 

Любовь Никитична поёрзала на кресле, после чего многозначительно вздохнула и сказала:

 

- Я приехала на центральную площадь, как мне было велено. Прямо у автобуса меня встретил Родион. Он представился. Начал нести какую-то ахинею, о том, что мне крупно повезло, о том, что он хранитель какого-то стула... Я была глупа и молода. Отнеслась к его словам несерьёзно, посмеялась над ним. Ну а он, видать, обиделся. Ни с того ни с сего извинился за вторжение и ушёл. С тех пор я о нём больше ничего не слышала.

 

- Но, тем не менее, это вопрос не давал тебе покоя столько лет. Ты заплатила немалую сумму, чтобы найти тех, кто тебя обидел, - недоверчиво говорил Гурген, - ты хочешь сказать что всё это сделала исключительно ради мести?

 

- Не только, - быстро ответила женщина, - жизнь моя пошла кувырком после тех событий. Я напрочь забыла, что такое честь и благородство. Я поставила задачу любым способом найти и рассчитаться за содеянное с теми, кто... Ну, вы понимаете. Кроме всего прочего, я надеялась, что эти люди расскажут мне о том, что вообще произошло и почему. Ведь они явно знали больше чем я.

 

- Это верно, - поддержал Махмуд.

 

Гурген перевёл на сотоварища тяжёлый взгляд. Махмуд умолк.

 

-Да..., - выдохнул Гурген. Невесёлая история.

 

- Увы, как уж есть, - ответила Любовь Никитична.

 

- Но ты не всё нам рассказала. Нам известно о том, что ты занималась раскопками на Крымском полуострове. Один из нанятых тобой в ту пору работяг был моим хорошим знакомым, - продолжал Гурген. Я не буду называть его имени, но он передал мне, что ты искала там стул и даже свою долю драгоценностей не взяла. Ты знаешь об этом стуле, верно?

 

Женщина опустила глаза.

 

- Мы знаем многое, не стоит от нас скрывать очевидные факты, дабы не подрывать вопрос взаимного доверия, - добавил Гурген.

 

- А оно есть? – дерзнула Любовь Никитична.

 

- В той или иной степени, но всё же есть. Пока есть, - ответил Гурген.

 

Женщина потёрла лицо и, откусив сочное яблоко, продолжила рассказ:

 

- Несколько лет после случившегося я приходила в себя. Ничего не хотела. Ни разбираться, не вспоминать. Как-то жила, перебивалась. Потом жизнь свела с аферистом. Мы вместе жили и вместе работали. Когда мне удалось встать на ноги, успешно проведя несколько не самых законных операций, я вспомнила о былом. Тогда и решила узнать всё, что только мне удастся узнать касательно вопроса этого проклятого стула и всего, что вокруг него происходит. Но это оказалось не так-то просто.

 

- Да..., этот стульчик приковал к себе внимание многих людей. Странно, что мы раньше о нём не знали. Ну-ну? – вставил свою лепту Махмуд.

 

- Этот стульчик, - философски протянула женщина, - как выяснилось, был предметом пристального внимания не только «земных», «простых смертных» людей. За ним охотились люди из высших эшелонов власти. На его поиски кидались люди, имеющие во власти не только города и области, но и даже целые страны.

 

Гурген закурил сигару, и осторожно перекинувшись взглядом с Махмудом вновь устремил свой взор на Любовь Никитичну. Она ненадолго замолчала, а потом, вдруг сменив тон, произнесла:

 

- Как вы думаете, джентльмены, зачем людям, имеющим деньги, власть, всевозможные рычаги управления, давления и всё то, к чему стремится большинство ныне живущих на Земле... Зачем этим людям понадобился какой-то стул, который толком никто не видел? О нём лишь только говорят, но нет никого, кто мог бы сказать об этом стуле что-то внятное. И, тем не менее, на его поиски были потрачены колоссальные средства очень не глупых и очень влиятельных людей.

 

- Надо полагать, этот стульчик может дать то, что не могут дать материальные блага! – проявил инициативу Гурген.

 

- В корень зрите, уважаемый, - подтвердила Любовь Никитична.

 

- Но что это? – не сдержал любопытства Махмуд.

 

Любовь Никитична хитро усмехнулась и произнесла:

 

- Вы ведь знаете и сами немало, зачем спрашиваете об этом меня?

 

Махмуд и Гурген задумчиво переглянулись. Махмуд тоже закурил, после чего сказал, ещё разок обменявшись взглядом с Гургеном:

 

- То, что нам сообщили люди, ныне покинувший этот бренный мир, сходится с тем, что говоришь сейчас ты. Они тоже искали этот занимательный стульчик. Искали очень давно, задолго до того, как ты поняла, что замешана во всём этом процессе. Много информации выудить у них не удалось, они и сами толком не знали, что искали... как и ты. Но все аргументы сводятся к тому, что этот стул – он дороже денег. Он... как бы это объяснить... исполняет желания, что ли...

 

- Нет, это ошибочная версия, - прервала Любовь Никитична. – Этот стул не исполняет желания, он не волшебный, он заряженный намерением и не дюжей силы энергетикой на то, чтобы человек, который на него сел, смог ре...

 

Любовь Никитична не смогла договорить, поскольку её речь прервал какой-то странный глухой шум. Возникло ощущение, что даже свет изменил своё свечение. В помещение повисла какая-то звенящая тишина, наполненная огромной энергией, способной на то, что не рисует себе даже самое смелое воображение. Это ощущение пронеслось в сознании всех присутствующих за доли секунды, после чего раздался тихий хлопок, и за столом осталась лишь одна Любовь Никитична. Гурген и Махмуд лежали на полу не шевелясь. Женщина осмотрелась, осторожным шагом подошла к своим собеседникам и с ужасом обнаружила, что они бездыханны. Любовь Никитична поняла, что живой её отсюда никто не выпустит. Что бы здесь на самом деле не произошло, охрана эти двух лидеров теперь уничтожит её сразу, как только обнаружит тела своих хозяев.

 

Люба села на пол, обхватила голову руками и начала прощаться с жизнью, как вдруг услышала:

 

- Здравствуй, Люба... Ну что? Рискнём ещё разок?

 

От этого голоса женщина вздрогнула как никогда. Медленно обернувшись на голос говорившего, женщина застыла в изумлении лишь шепотом произнесла:

 

- Родион?

 

...

 

Конец первой части

Николай Лакутин

20. 03. 2021

Добра Вам и Света

Официальный сайт автора http://lakutin-n.ru/
Почта автора: Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript
Страница VK https://vk.com/avtor_nikolay_lakutin
Инстаграм https://www.instagram.com/nikolay_lakutin/
Канал в Яндекс Дзен https://zen.yandex.ru/lakutin

 

Аннотация

Я была когда-то такой же глупышкой, как и большинство девчонок в свои семнадцать лет. Хорошенькая фигурка и смазливая мордашка – больше казалось для жизни ничего и не нужно, всё остальное жизнь преподнесёт на блюде. Но если бы мне ещё тогда помимо внешних данных дали чуть побольше мозгов...

Когда уже не дура

Хм..., а ведь забавно вспомнить своё прошлое. Нет, правда. И забавность вся в том, что совершалось по молодости много ошибок. Очень много ошибок, которые сейчас бы я, конечно же, не совершила.

Сейчас я умная, наученная жизнью дама. Два брака позади. Один из них относительно удачный. Всё бы ничего, да всё ничего. Просто устали, решили отдохнуть – расстались. Причём расстались и на деле и на бумаге. Впрочем, вполне допускаю, что мы ещё сойдёмся..., а потом разойдёмся вновь.

Но..., это всё серые будни, где царят определённые законы, определённые последовательности и вполне предсказуемые настроения. Скучно. Тогда, в отрочестве и юности всё было иначе. Фигуркой меня Бог не обидел, да и внешностью совсем не оскорбил, парни так смешно за меня конкурировали... Столько лет прошло, а до сих пор вызывает приятную улыбку то состояние внесистемности. Нет, конечно, я, так или иначе, находилась в этой же системе. Училась, весьма абстрактно рисовала себе своё будущее и совершенно не думала о том, как может сложиться моя судьба.

Валерка за мной ухаживал ещё со школьной скамьи, цветочки дарил иногда..., полевые, сорванные здесь же со школьной клумбы. Ну да оно и понятно, откуда бы он взял деньги на то чтобы их покупать. Сашка всегда старался помочь по учёбе. Я, признаюсь, иногда... часто этим пользовалась... И мне ни капельки не было стыдно. Вернее тогда было немножко стыдновато, совесть пыталась как-то о себе напомнить время от времени, но это быстро проходило. Сейчас же мне не стыдно за ту себя совершенно. Я сама не напрашивалась, сам предлагал. Правильно делала, что не отказывала. И ему приятно, и мне комфортно.

Мне всегда нравились мальчики постарше. Когда ещё училась в школе, то западала на тех, кто учился в техникуме, а когда сама поступила в институт, то будучи первокурсницей крутила романы с ребятами которые уже были на третьем или даже на четвёртом курсе. Помню, праздновали чей-то день рождения в общежитии. И к нам «на огонёк» пришёл друг моего парня. Все девочки тогда устремили на него свои ястребиные взгляды, и я тоже была в их числе. Это не хорошо, я знаю. Но это я сейчас понимаю, что есть увлечение, а есть влюблённость... а есть любовь. Тогда я ничего этого не разделяла, сильно себя не спрашивала насколько отзывается внутри тот или иной мальчик. Судила по внешности, по умению говорить и держаться в компании. Ну, уж если на отцовской машине кто оказывал знаки внимания, так тут сам Бог велел быть с таким мальчиком вместе. Так я думала до того момента, пока не увидела на дне рождении Максима, друга своего парня. Я увидела его и внутри всё перевернулось. А когда он поздоровался, представился и улыбнулся... О небо..., его голос, тембр, улыбка... Лёгкий приятный аромат парфюма и со вкусам подобранный прикид... Я уже больше не могла думать ни о чём и не о ком, кроме него.

Максима расспрашивали девчонки из нашей компании о том, о сём. Он деликатно обходил острые вопросы и с чувством юмора рассказывал о своей жизни. Я не очень хорошо помню, что он говорил, но я очень хорошо помню, что я чувствовала, когда он говорил. В общем-то, мне было всё равно, о чём беседовала в этот момент наша компания. Кто о чём шутил, какие травили байки, и какие орали под гитару песни. Я изучала своё новое состояние и не могла ни на миг перестать думать о Максиме.

Со своим парнем я порвала отношения в тот же вечер. Был удачный момент, он напился и начал ко мне грубо приставать прямо на глазах у всей компании. Видимо хотел выщелкнуться, показать свою крутость, ещё бы, ведь у него была самая красивая девчонка. Но самой красивой девчонке он как-то в раз стал безразличен, потому что где-то внутри, совершенно безосновательно поселился Максим.

Я ловила в тот вечер на себе взгляды Максима. Они были не частыми, он явно осторожничал. Ведь меня сразу представили ему девушкой его друга. Как я жалела, что меня так сразу отсекли из его поля зрения, но что поделаешь, на тот момент это ещё была правда.

А в конце вечера я стала свободна, но Максим не спешил сокращать со мной дистанцию. Девочки не теряли момент, они липли к нему, совершенно позабыв о дружбе. Как мне потом рассказывали, две девочки даже успели за него подраться, пока выходили в дамскую комнату. Но никто из нас этого не заметил. Я не заметила, потому что весь вечер смотрела только на Максима, остальные девчонки по этой же причине, а парни налегали на алкоголь, травили байки и настойчиво пытались порвать первую струну взятой у кого-то гитары. Музыканты – самоучки имели успех у некоторых среди нас.

Максим... Я встретила его через два дня после того вечера. Он заезжал в институт к моему теперь уже бывшему парню. Может быть, он приезжал и раньше, но мне на глаза не попадался. Они поздоровались на крыльце института, что-то обсудили, Максим передал какие-то диски и пошёл по своим делам, а я всё это время стояла с девчонками в курилке и наблюдала за ним. Максим проходил мимо, он увидел меня и махнул рукой. Среди нас были и другие девочки, кто был на дне рождения, но он махнул именно мне, и так приятно, располагающе улыбнулся.

Я не спала две эти ночи, а после его этого помахивания, не спала ещё три. Я не знала что делать. Ведь я вовсе не была робкой девочкой. У меня уже был опыт отношений в полный контакт. Я дружила много раз и за словом обычно в карман не лезла. Но Максим каждый раз меня обезоруживал своим появлением. В его присутствии я переставала быть собой. Весь мир как будто останавливался, и всё становилось неважно. Только его лицо, его силуэт, его улыбка и его голос.

Подругам не понравилось то, что он махнул исключительно мне. Ведь все думали, что мы расстались только на словах. Ну, поругались – помирились. Дело житейское. Так же думал и мой бывший парень. Он подходил ко мне каждый день и ни по одному разу, но каждый раз получал от ворот поворот. Он действительно не понимал, что произошло. А я не стремилась давать пояснения. Что я должна была ему сказать? Что мне начисто снёс голову твой свалившийся с неба друг?

Через месяц попытки примирения сошли на нет. Мы даже друзьями не остались, у меня не было никакого желания общаться с тем, с кем я вполне себе комфортно проводила время так недавно. Максим не выходил из моего сердца и из головы.

Очередная наша встреча состоялась на остановке. Я ждала автобус, а Максим проезжал мимо. Он только два дня назад получил права, и его родственники скинулись ему на первую отечественную машину. Она была не новой, совершенно ничем не примечательной и я даже не обратила внимания на то, что около меня остановился вишнёвый авто. Зато как приятно я была удивлена, когда из опущенного стекла я услышала до боли знакомый, отзывающийся в каждой клеточке тела голос:

- Привет! Тебя подвезти?

У меня даже ноги подкосились, и помутнело в глазах.

Предложил бы кто-то другой – я бы даже не ответила. Меня катали на свеженьких иномарках, ухажёры мои были в основной своей массе состоятельные. Но тут корона спала махом. На подкашивающихся ногах я доковыляла до дверцы авто, и пока садилась, даже подвернула ногу, на сыгравшем неудачно каблуке.

Максим этого не заметил, он поспешил поскорее покинуть остановку, сзади уже подъезжал автобус. Он нервничал, не то от того, что я сидела рядом, не то от небольшого водительского опыта.

Пару кварталов мы ехали молча. Потом он немного освоился и спросил, куда меня везти. Я объяснила, на пальцах, где живу. Максим в ответ лишь кивнул головой и старался всё внимание сосредоточить на дороге. Но у него не очень хорошо получалось это делать. Он пролетел пару красных светофоров и едва не задел фонарный столб, пока мы доехали до места. Знать, Максим думал совсем не о дорожной обстановке.

Я наконец-то немного отошла от своего внутреннего озноба и даже позволила себе шуткануть по части его неумелого вождения.

...

Стоит ли объяснять, что я до сих пор жалею о том, что так неудачно открыла рот. Конечно, я не хотела обидеть Максима, я всего лишь пыталась нащупать какую-то точку соприкосновения. Ведь мы с ним до этого момента ни о чём вообще не говорили. Только виделись и махали друг другу ручкой.

Тогда я даже не надеялась на то, что у меня были взаимные чувства с этим парнем. Лишь спустя многие годы поняла, что я ему тоже очень нравилась. Повзрослела, поумнела. Рот открывать стала значительно реже, а если и открываю, то всегда очень осторожно, обдумывая последствия сказанного. С Максимом я больше не встречалась. Видела издалека несколько раз, он явно держал дистанцию, сделав из моей шутки неправильные выводы.

Постепенно буря внутри стала ослабевать. Я начала относительно спокойно спать и почти забыла о нём. Помогли забыть новые ухажёры, рестораны, дорогие отели, а после два брака, о которых я упомянула вначале.

Но я... Я всё ещё помню тебя, Максим. Где-то внутри ты всё ещё живёшь во мне. Если бы ты сейчас подъехал ко мне на автобусной остановке и предложил подвезти – я бы не упустила свой шанс. Но... время идёт быстрее, чем мы успеваем набираться опыта и набивать свои шишки.

Фото обложки рассказа Марка Pan4ratte из банка фотографий Unsplash

Николай Лакутин

27. 02. 2021

Добра Вам и Света

Официальный сайт автора http://lakutin-n.ru/
Почта автора: Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript
Страница VK https://vk.com/avtor_nikolay_lakutin
Инстаграм https://www.instagram.com/nikolay_lakutin/
Канал в Яндекс Дзен https://zen.yandex.ru/lakutin

 

Несколько слов от автора

Здравствуйте, уважаемые читатели, родные сердца и трепетные Души. Многие из Вас уже меня знают, некоторые знают даже, возможно, слишком хорошо. Но те, кто с моим творчеством мало знаком, скажу, что я пишу не всегда от своего прямого имени. Иногда пишу от имени женщин, иногда от имени мужчин, иногда выступаю в роли ребёнка, а порой и в роли животного или даже растения. Поэтому, то, что Вы прочтёте, наверное, всё-таки не стоит соотносить каким-то образом с автором, впрочем... Дело хозяйское. Итак... Не то, что бы это выдумка... Ну да ладно...

Письмо родителям, которых уже давно нет...

На днях от меня ушёл муж... Да... Поэтому вот... Бумага, ручка, начатая бутылка рома, снежинки за окном, и комнатный электрический обогреватель. Вот вся моя компания на данный момент.

...

Чёрт, глупо всё это, наверное, писать, но... Но просто очень тяжело. Тяжело от того что... Что нет больше ничего того, чем и кем я жила все эти годы. Наверное..., каждый человек..., да нет, конечно, не каждый, что я, в самом деле. Но есть кроме меня те, кто в жизни много потерял. Кто потерял не какое-то имущество, а потерял намного более ценные «атрибуты» жизни. Те, кто потерял часть себя.

Мне 28. Шесть относительно неплохих лет в браке остались в прошлом. Ни ребёнка, ни котёнка. Артём сказал, что он полюбил другую, собрал вещи и ушёл.

Я не знаю что делать. У меня нет ощущения, что меня предали. У меня есть ощущение, что часть меня просто оторвали. Отодрали с костями и мясом. И теперь я как будто не жива и не мертва. Я как будто есть, но меня как бы и нет. Я ничего не чувствую... Ничего...

Если бы со мной рядом была моя мама..., она бы поддержала меня, она бы обняла, она бы сказала то, что всегда есть сказать мамам в подобных случаях. Если бы со мной был рядом мой отец – он бы, конечно, не отпустил Артёма без крепкого удара в челюсть. А потом бы присел рядом со мной, положил бы свою руку на мою коленку и ничего не говорил. Он бы молчал, но я бы всё понимала. Я бы чувствовала его, именно его завораживающее тепло, силу и защиту. Отец всегда стоял за меня горой, он никогда не давал меня в обиду. Пока он был жив – я... А, пожалуй, можно сказать, что была жива и я. Была жива я, той счастливой и беззаботной девочкой, которая любила жизнь, которая умела совершенно иначе улыбаться. Я, которая действительно жила как будто на другой Земле.

Но вот уже много лет мне не с кем разделить свои печали. Подруги – да, они есть, но как же их можно сравнить с родителями... нет, конечно, это совсем не то. Да и..., как показала жизнь – практичней всё-таки больше помалкивать. Не комментировать слухи и не поддерживать сплетни.

Ах, где мои шестнадцать. Как быстро летит время. Сейчас... Чтобы не сойти с ума, я пишу эти строки в пустоту. Никому, просто для того, чтобы хоть как-то кому-то выговориться, даже если этот кто-то белый лист бумаги, который не критикует и не осуждает. Он терпеливо молчит и поддерживает, как когда-то умел делать мой отец.

Я..., я, пожалуй, знаю что делать! Я напишу письмо родителям! Прямо здесь, прямо сейчас, прямо вот здесь же! Ну конечно! Ведь я же чувствую каким-то шестым чувством, что Вы всё ещё здесь! Я не знаю, как это объяснить, но я не просто чувствую – я знаю – Вы рядом. И чтобы не говорить с Вами в пустоту и не казаться уж совсем сумасшедшей – я напишу. Напишу Вам письмо, а потом... потом пущу его в окно самолётиком со своего семнадцатого этажа. И пусть оно летит. Я..., знаю, Вы его прочтёте.

Итак, дорогие мои мама и папа!

Чёрт..., слеза пошла..., сейчас, простите..., капли слез разъели бумагу. Я через минуту вернусь...

...

Милые мои родители, как я Вас люблю...

Стоит ли объяснять, ведь Вы всё чувствуете и знаете сами. Мы порознь уже много лет. Но я знаю – мы вместе.

Наверное, Вам бы не очень хотелось видеть, как Ваша дочь сидит с бутылкой рома у окна и пишет на полу эти строки в свои двадцать восемь. Наверняка, Вы мечтали совсем о другой жизни дочери. Чтобы зять любил всю жизнь, был верен и... и во всех ситуациях оставался мужчиной. Наверное, Вы хотели бы посмотреть пусть откуда-то сверху, но всё же посмотреть на внуков. На своих продолжателей рода. На тех, кто, может быть, оправдал бы Ваши надежды, коль мне не удалось это сделать...

...

Простите, опять слёзы...

...

Мама, я помню твои слова поддержки, я помню, как ты меня обнимала, твоё дыхание рядом, твоё биение сердца. Всё это так дорого было для меня, мне так этого сейчас не хватает...

Отец, спасибо тебе, за то, что своим примером показал мне, что значит быть мужчиной. Я никогда не задумывалась над тем, может ли тебе кто-то ещё нравиться, помимо мамы. Я ведь у Вас поздний ребёнок. Вы прожили в браке много лет до моего появления на свет, а потом ещё почти двадцать лет со мной, с небольшой разницей между Вашими уходами в лучший мир. И я раньше никогда не задумывалась, что, быть может, за весь этот путь могли тебе встречаться женщины, которые переманивали к себе. Я таких в жизни встречала, я знаю, на что они идут ради того, чтобы перетянуть хорошего парня на свою территорию. А ты, папа, ты был лучшим! И..., я уже не сомневаюсь, что предложения от дамочек тебе поступали. Но ты был предан семье. Ты прошел свой путь вместе с мамой, ты воспитал и поднял меня. Я..., я так тебе благодарна. Я, наверное, даже сейчас ещё не до конца понимаю, чего стоит мужчине пройти свой путь с одной единственной женщиной. Ведь мужчины и женщины по-разному относятся к институту семьи. У нас физиология разная, психология, приоритеты... да всё разное.

... Папа, милый папа, сейчас таких как ты уже давно нет. Животные инстинкты, прежде всего. Как же маме повезло с тобой, как же мне повезло, что у меня был такой здоровский отец. Спасибо тебе, папа, за всё тебе огромное спасибо.

Видит Бог, я много не успела сказать, пока вы были живы. Я и понять то многого не успела. Но кто же из нас успевает... Жизнь вроде длинная, а... Да что говорить...

...

Закрутила я крышечку на бутылке, хватит. Знаю, Вы не любили этого, да и я не любитель. Это, кстати, тот самый ром, который стоял ещё в Вашем баре. Да, я его тоже хранила. Сегодня открыла... Ситуация, сами понимаете. Увы – повод не праздничный, но немного вроде отлегло.

Дорогие мои родители, я даю слово, что возьму себя в руки. Точнее уже взяла. Сейчас запущу самолётиком это письмо в окно, схожу в душ, приведу дом в порядок и начну..., да нет... я уже начала новую жизнь, я её уже чувствую. Всё... Всё хорошо, не волнуйтесь. Двадцать восемь лет – вся жизнь ещё впереди! У меня ещё полно сил и запал имеется. Помнишь, папа, ты говорил, что я у тебя красавица? Так вот я сейчас умоюсь, взбодрюсь и стану ещё краше! Всё хорошо! Надеюсь, что и у Вас там тоже всё в порядке. Не переживайте за меня. Ловите самолётик...

Люблю... Очень сильно люблю Вас...

...Ваша, единственная немного балованная дочка...

***

Я подобрал это письмо на отшибе города двенадцать лет назад. Там поблизости не было многоэтажек. Откуда этот самолётик принесло, сколько он пролетел километров – не знаю. Быть может его подбирали другие люди и вновь пускали по ветру. Может быть, этот самолётик побывал ни в одной урне, перед тем, как оказался в моих руках. Мне он достался в довольно плачевном состоянии. Если бы было лето, или межсезонье – конечно, дожди и гниющие отходы в мусорных баках давно разъели бы эту бумагу. Но зима та выдалась холодной. Да и самолётик был не хилый, большой лист бумаги свёрнутый в четверо. И на изжульканном листке, я отчётливо разглядел пару капель от слёз той девушки, которая написала это письмо своим родителям.

Это письмо и сегодня лежит у меня в тайничке. Выбросить его – рука не поднялась. Я его читаю раз в несколько лет и думаю о той девушке... Как она сейчас? Надеюсь, что жизнь сложилась у хозяйки письма хорошо. Я очень на это надеюсь...

«Письмо родителям, которых уже давно нет...»

Николай Лакутин, 21. 01. 2021г.

Фото  обложки Ханны Олингер на Unsplash

официальный сайт автора http://lakutin-n.ru/

Почта автора: Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Страница VKhttps://vk.com/avtor_nikolay_lakutin

Инстаграм https://www.instagram.com/nikolay_lakutin/

Канал в Яндекс Дзен https://zen.yandex.ru/lakutin