Если низменной похоти станешь рабом —
Будешь в старости пуст, как покинутый дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом?
Все события, организации и персонажи являются авторским вымыслом. Любые совпадения имён, фамилий и должностей персонажей с реальными именами живых или умерших людей, а также происходившими с кем-либо в жизни событиями — абсолютно случайны и совершенно непреднамеренны.
;)
Квест. Душа барабанщика. Часть 2
Город устал от суетной пятницы. Кто-то уже успел уехать на выходные в родовое гнездо, кто-то сидел в гостях, мечтая, чтобы это празднование очередного дня рождения не такого уж близкого друга поскорее закончился, кто-то сидел перед телевизором с бутылкой пива и был счастлив.
Виктория шла по парку, наслаждалась щебетанием птиц и тихо бормотала себе под нос стихи любимой поэтессы. Она и не заметила, как двое крепких ребят перегородили ей путь с обоих концов узкой тропы, и лишь услышала:
- Во имя великого дела!
В руке впередистоящего бойца мелькнуло лезвие ножа, который уже находился в метре от своей жертвы. Девушка лишь успела ахнуть, но тут же осеклась, осмотревшись вокруг. Дорога была свободна, на узкой тропе никого.
- Почудится же такое, - в голос сказала она, ещё раз осмотрелась по сторонам и, прибавив шаг, направилась домой.
***
Увидев исчезновение подельника, крепыш, что стоял позади Виктории юркнул в кусты, быстро смекнув что дело плохо. О произошедшем было доложено Тао, который в свою очередь отчитался перед Учителем:
- Всё шло по плану, но в роковой момент исполнитель словно растворился в воздухе, причём довольно стремительно. На звонки он не отвечает, не идёт даже контакт, где он и что на самом деле произошло – мы не знаем.
- Ты стал часто приносить мне дурные вести, Тао.
- Только события вокруг девчонки идут не по плану, причём второй раз, её словно кто-то оберегает, по остальным вопросам у меня полный порядок.
- Именно поэтому ты ещё жив.
- Вы знаете, Учитель, я верен вам и делаю всё, что в моих силах ради общего дела.
- Сядь пока.
Тао сел на резной стул. Варфоломей достал из картотеки папку с личным делом исчезнувшего сотрудника.
- Этого потеряли? – уточнил он у Тао.
- Да, это было его задание.
Варфоломей достал из личного дела фотографию исчезнувшего парня, над его фото провёл рукой, взял чистый лист бумаги, поставил на нём точку карандашом, но тут же оторвал гриф от полотна и с удивлением посмотрел на Тао.
- Он мёртв, да? – опасливо спросил помощник.
- Нет.
- Жив? Где он?
- Нет.
- Как? И ни жив и не мёртв? Что это значит, Учитель?
- Твоего парня нет... его просто нет ни среди живых, ни среди умерших. Я сам не понимаю, что это значит. Чувствуется какой-то слабый сигнал, но он присущ лишь наличию...
Варфоломей прервал себя, глянув на Тао, и пояснил иначе:
- В общем, когда человек ещё не родился.
- Это мог сделать Гедеон? Скорей всего это он присматривает за девчонкой.
- Нет, она ему не нужна. Это сделал кто-то другой, тот, кто имеет доступ к намного более величественной силе слоёв пространства... Иди, девчонку больше не трогай, пусть живёт.
- Но ведь она знает о нас?
- Она никому ничего не скажет, будь спокоен.
- Она видела Ваше лицо и теперь, наверняка, знает кто Вы на самом деле. Неужели...
- Чччч...., - подняв вверх указательный палец левой руки, прервал помощника Настоятель. Для каждого правила есть исключения, примем сегодня одно. Девчонку оставить в покое. Вопрос закрыт.
Тао поклонился и вышел.
***
Мужчины крепко выпивали на кухне. Рабочие будни отступили, теперь жена хозяина дома, сидя в дальней комнате, мечтала лишь о том, чтобы выходные поскорее прошли. Муж имел закоренелую привычку гулять с друзьями по выходным. Гуляние это заключалось в беспросветной пьянке, а выходные начинались с вечера пятницы. И в этот период, к буйной мужской компании лучше было не подходить.
- Ну, ты Михалыч, дал, - с ухмылкой на лице, восхищался Никифор, - разом полулитру раздавил. Силён!
- А-то! – гордо отвечал хозяин дома.
- И главное, пьём примерно одинаково все, а в понедельник огурцом только Михалыч! – поддерживал беседу Гаврила, - в чём секрет дружище? Поделись с друзьями. А-то пока раскачаешься, уже несколько выговоров схлопотать успеваешь.
- Давай, Михалыч, колись, в чём разгадка? – заинтригованно оперся на руку Никифор, пошатываясь из стороны в сторону.
- Да бросьте вы, мужики. Здоровый я просто по природе, вот и...
Договорить Михалычу не дал стук из подпола. Табуретка под Гаврилой, стоявшая на крышке люка заиграла.
- Не понял. Ты кого там держишь? – вставая с насиженного места, спросил собутыльник.
- Я сам ничего не понимаю. Не лазил туда уже месяца два.
- Откройте, чёрт бы вас побрал! – послышалось из подполья.
Гаврила посторонился, хозяин дома открыл люк.
- В сторону! – угрожая ножом, прокричал боец, поднимаясь из пыльного подпола. Глаза его бешено озирались по сторонам.
- Кто такие? Кто бросил меня в эту яму? Кто, я спрашиваю?
Хозяин дома, опешив от происходящего, смотрел с немым вопросом на визитёра. Собутыльники столпились за крепкой спиной Михалыча.
- Остынь, приятель, и повежливей с отцом-то, чай больше не увидитесь.... Мечтал увидеть своего создателя – принимай посылочку... - послышался размеренный голос откуда-то из пустоты, на который обернулись все присутствующие в кухне.
Жена Михалыча примчалась на шум и, обхватив косяк руками, замерла в исступлении, услышав странное заявление голоса из пустоты.
- Кто это сказал? - вглядываясь в пустоту, спросил Никифор.
Но ответа не последовало...
***
- Вот так как-то, - оттряхивая ладони, проговорил Тихон, вернувшись в парк из слоя минувшего в линейном исчислении тридцать лет назад, - пускай пообщаются, может ума наберутся оба.
Барабанщик проводил взглядом мелькающие каблучки Виктории, усмехнулся, глядя на дрожащие кусты в начале аллеи, и прошептал:
- Привет тебе, Варфоломей от меня, очередной. Не скучай, скоро свидимся...
За столом прокуренной кухни молча сидели Никифор, Гаврила, Михалыч, его жена и парень. Разлили по второй.
- Какого, позволю себе поинтересоваться, у вас висит календарь за 1989 год? Коллекционируете раритет? – обратив внимание на отрывной календарь, какие видел только в детстве, спросил боець, убрав нож с глаз, оценив миротворческую позицию окружения.
Местные перевели удивлённый взгляд на календарь, потом на парня.
- А какой, по-твоему, год должен быть на календаре? – осторожно спросил хозяин дома.
- Сейчас ведь 2019-й, вы не в курсе? – с ехидной спросил незваный гость, опрокинув стакан. Но встретив неподдельно изумлённые взгляды, снял ухмылку с лица.
- Гаврила, Никифор – вам пора, оставьте нас, - грубо сказала жена Михалыча. Такого тона собутыльники мужа прежде от смиренной хозяйки не слышали, но предпочли не выяснять деталей и быстро покинули избу.
- Тот голос..., - продолжила она, - который не одной мне показался, сказал, чтобы ты повежливей общался с отцом... Я пока не совсем понимаю и не сильно в это верю, но скажи, как зовут тебя?
- Может ещё паспорт предъявить? Что за допрос тут устраиваешь, мать. Посидели, пообщались и будет. Мне пора, - грубо ответил парень, встав из-за стола.
- Не Иваном? – умоляюще спросила женщина, глядя слезливыми глазами в глаза парню. От этих слов вздрогнул Михалыч, до сих пор сохранявший спокойствие.
- Допустим, и что? – проходя к выходу, ответил сквозь зубы боец. - Тоже мне ясновидящая. Сейчас на каждого человека можно без труда найти информацию. Бывайте, клоуны.
Парень вышел из дома. Жена села рядом с мужем, кротко переглянувшись.
- Ну и что это сейчас такое было? Откуда этот упырь взялся в нашем подполье? – частично протрезвев, выдал Михалыч.
Супруга лишь перевела растерянный взгляд на календарь. Через несколько минут дверь в доме открылась, в кухню вошёл тот самый гость из подпола. Он спросил примерным тоном:
- Где я?
- Я не совсем понимаю, как такое возможно, но я тебя узнала. Проходи, Иван Максимович, садись, - отрешённо, словно пребывая в прострации, ответила женщина.
- А откуда вам известно моё отчество?
- Будем знакомы... Максим, твой отец походу, - ответил мужчина, вставая из-за стола.
- Сейчас что действительно восемьдесят девятый год? – откусывая ломоть советской колбасы, спросил парень.
- Да, Вань, для нас это привычный и естественный ход времени. Расскажи о - том, как живёшь? – спросила мать.
- Чем занимаешься по жизни? – добавил отец.
- Да я..., - обдумывая как преподнести свою, мягко говоря, не совсем легальную деятельность, протянул Иван. Но потом сориентировался и перевёл тему разговора:
- Да какая деятельность и жизнь? Если вы и правда мои предки и я каким-то чудом перенёсся на тридцать лет назад, то уж лучше вы расскажите мне, как так получилось, что я не знаю своих родителей? Знаете, каково мне было без отца и матери все эти годы? Что чувствует ребёнок, смотрящий на семьи по телевизору и не знающий, что такое родительское тепло и поддержка? Ну, чего приуныли? Нет ответа?
- Максим Михайлович потупил взгляд.
- Я отвечу, - тихо сказала жена Ольга, - когда ты родился, наша жизнь изменилась, это естественный процесс, но мы оказались не готовы к этим изменениям. Постоянные крики, бессонные ночи, нервы, как следствие раздор. Максим не высыпался, утром шёл на работу с чугунной головой и в итоге поставил ультиматум: или я или это маленькое крикливое существо.
- Ты запомнила всё слово в слово..., - удивлённо отстранённо выдал мужчина.
- Я боялась твоего отца, больше жизни боялась, и было чего опасаться, - продолжала Ольга, прикрыв халатом синяк на предплечье, - поэтому подкинула тебя к вратам детского дома районного центра.
- Ты меня совсем не любила? – осёкшимся голосом спросил Иван.
- Любила, люблю и сейчас. Я отдавала ребёнка в детский дом лишь из одного соображения – здесь тебе будет безопасней, чем там, где сможет до тебя добраться отец.
- Так вот значит от кого у меня эта жилка агрессии и ярости. Ну что же, папа, считай, что бумеранг вернулся, теперь не обессудь...
Лицо Ивана выражало спокойствие, тон был тихим и вкрадчивым, но в глазах сверкали молнии. Он в один миг метнул нож из-за пазухи в сидящего напротив отца, но лезвие со звоном лязгнуло, воткнувшись в дерево. Иван обескуражено осознал, что сидит на земле, в том самом парке, из которого исчез. Напротив него стоял огромный ствол дерева, в котором из стороны в сторону часто покачивалась рукоять запущенного в отца ножа.
- Я сегодня уберёг тебя от двух неосторожных действий, больше оберегать тебя не стану, - послышался тот же голос, что звучал в родительской избе.
- Ты теперь знаешь, что по счетам приходится платить, это может произойти сразу, может через тридцать лет, как в твоём случае с отцом, может через восемьдесят – девяносто, в следующем воплощении или через воплощение.
Тихон подошёл к дереву, с лёгкостью вынув из него нож, и подал Ивану. Он продолжал:
- Это не карма, не плата за содеянное и не столько бумеранг, впрочем, на Земле это звучит вполне к месту. Это просто-напросто закон причиноследственных связей. Ты порождаешь действие, которое создаёт определённые последствия. Ты творец Иван, а не убийца, думай, что творишь, и тогда через тридцать лет в тебя никто не станет метать заточенные железяки. Вставай с земли, люди смотрят. Пока ещё твои руки чисты, но больше я на твоей развилке не появлюсь, выбирать будешь отныне сам, по какому пути идти.
Тихон подал руку парню, тот поднялся, не отказавшись от помощи.
- И тот и другой путь допустим, в этом месте, - Тихон развёл руками, - можно всё, но потом если что не обессудь.
Тихон улыбнулся.
- Я не знаю, кто ты, но спасибо что исполнил мечту. Не думал, что смогу когда-нибудь взглянуть в глаза отцу и матери, и уж тем более узнать, почему всё так сложилось.
- Это ещё не вся правда. То, что твоя судьба сложилась именно таким образом – в том отца не вини. Это всего лишь причиноследственные связи, результат твоего позапрошлого воплощения. В подробности вдаваться не будем, но скажу, что это только твой выбор.
- Глубоко копнул.
- Более чем. Ты не дурак, я знаю. Делай выбор так, чтобы не пришлось, потом жалеть... потом – это намного-намного позже..., и всё будет в порядке. Бывай.
Тихон протянул крепкую ладонь. Иван ответил неподдельным дружеским рукопожатием.
Незнакомец подмигнул и сделал несколько шагов за спину Ивана. Когда он обернулся, то сзади уже никого не было, лишь вдалеке гуляли влюблённые пары, а в киоске – палатке продавали воздушные шары.
***
Отсканировав в очередной раз пространство, Гедеон сел в кресло нового съёмного жилья.
- Силён, чёрт возьми. Вот уж действительно хоть целую страну выставляй против него и шансы, пожалуй, будут равны, - рассуждал он, изучая рисунок Варфоломея, набросанный своей же рукой.
- Люди поистине величественные создания. Планеты двигать способны, не то что..., а занимаются разной ерундой. Достойными делами конечно тоже, но... Так... Как же мне тебя одолеть. По силе я уступаю, я это чувствую, - продолжал он, - но у меня много помощников, верно?
До определённого момента не было понятно, кому адресован вопрос, но через несколько секунд на окно влетел ворон, он прислужливо кивнул головой. Цветки в горшках как по команде проделали похожие движения согласия кивком.
- Вот и славно. Значит, нам нужно заманить Варфоломея на ту территорию, где мы будем иметь преимущество и тогда я смогу сломать звено в этой вековой плесневелой цепи, окутавшей весь мир.
Ворон кивком головы и характерным криком показал Гедеону на крутящий пятаки авто. Красивый чёрный автомобиль со свистом задымлял задние колёса, крутясь почти на месте небольшой асфальтированной площадки в сотне метров от окна с вороном. В водителе Гедеон узнал Ваге.
Уже через мгновение квартира пустовала. Автомобиль покинул площадку и со страшным визгом взвился на оживлённую городскую трассу. На разных участках этой трассы преследуя водителя, то и дело появлялся и исчезал Гедеон. И вот машина, наконец, остановилась. Окно водительской двери было приоткрыто.
- Да? – ответил в разрывающуюся трубку мобильника Ваге.
Это звонил Тао.
- Чем занят? – спросил он.
- Тестирую нового коня, - поглаживая руль, ответил Ваге.
- Учитель просит тебя к себе, есть разговор.
- Что-то стряслось?
- Не знаю, он не говорит, но будь поосторожней, не в духе наш сэнсэй.
- Спасибо, Тао, учту. Через час буду.
Ваге положил трубку и вдруг заметил, как среднего размера паучок сбегает с его пиджака.
- Откуда же ты взялся, проходимец? В окно что ли задуло с ветки какой?
Ваге несколько раз хлопнул ладонью по пиджаку, но не попал, паучок проворно пробежался по рукаву и выпрыгнул в окно.
- Вот и славно, - отметил для себя Ваге и, закрыв окно, вжал в пол педаль акселератора.
Гедеон поднял с асфальта выпрыгнувшего паучка и посадил на ладонь.
- Ну что, дружочек, всё получилось? – обратился он к членистоногому, и что-то там себе прочитав в мимике паучка довольно улыбнулся, после чего отпустил букашку, бережно опустив его на ветку кустарника, с которой снял его минуту назад и вставил в своё ухо наушник.
Паучок удачно прикрепил «жучок», к пиджаку Ваге. Это был его излюбленный пиджак, он носил его «не снимая». Поникнуть в голову Ваге или Варфоломея было не так-то просто, это были своего рода непревзойдённые мастера по части трюков сознания, а вот тривиальные манёвры здесь давали слабину. Кто рискнёт играть с оккультным сообществом? Ведь найдя прослушку, такие ребята легко вычислят затейника операции и накажут по всей строгости. На это любитель паучков и сделал ставку и не прогадал.
- Привет, музыку случаешь? – раздался голос со спины. Обернувшись, Гедеон увидел Викторию.
- Вот наша встреча и повторилась, - улыбаясь, промолвила она, - а я знала, верила, что это случится.
- Вика..., неожиданно, - убирая наушник из уха, сказал Гедеон.
- Не верю. Для тебя, по-моему, всё как на ладони и осознанно предрешено!
- Ты не сильно спешишь?
- Теперь уже нет, по всей видимости я уже успела и более того пришла точь-в-точь вовремя.
Глаза девушки сияли.
- Что же... похоже на то, - Гедеон осмотрелся кругом. Взгляд его зацепился за вывеску «мороженное».
- Съедим по эскимо? – предложил он.
- С удовольствием!
Когда ребята устроились поудобней на скамье уходящего в тихую улицу бульвара, Гедеон спросил, откусывая шоколадную глазурь:
- Как добралась?
- Ооо..., - крайне эмоционально выдала девушка, водитель с меня глаз не спускал пока ехали, я боялась, что он кого-нибудь собьёт. Такой общительный попался. Рассказал про свои успехи в бизнесе и про катер, на котором катается каждые выходные, кстати пригласил с собой. И он, конечно же, оказался не женат и всё прямо как в сказке.
- Всё верно, всё как в сказке. В сказках ведь всё заканчивается всегда хорошо, так что пусть твоя сказка тоже сложится, соответствуя жанру.
- Знаешь, у меня такое чувство, что я долго-долго спала в хрустальном гробу, как та спящая царевна у семи богатырей. И вот наконец-то проснулась.
- И королевич Елисей поди уже поцеловал?
- Пока ещё нет, но я очень надеюсь, что он всё же это сделает, - девушка немного смутилась. – По крайней мере, от «глубокого сна» он меня пробудил и за это я ему очень благодарна.
- Мороженное тает, ешь, – улыбнулся Гедеон глядя на восторженную пассию, которая совсем забыла о таящем мороженном в руке.
Виктория без особого интереса распаковала эскимо, сделала несколько укусов, потом вдруг попросила:
- В прошлый раз, когда мы шли по дороге, и я безмолвно цитировала стихи, ты без труда прочёл мои мысли...
Девушка замолчала, не закончив мысль.
- Хочешь, чтобы я рассказал о счастье?
Виктория улыбнулась:
- Зачем спрашиваешь, ты ведь уже знаешь ответ...
- Вокруг счастья ходит много разговоров, но вообще, счастье — это термин, который объясняет сам себя. Возможно, это местная народная этимология, но счастье - берёт истоки в слове - сейчас. Счастье - это когда ты целиком в сейчас, а не где-то еще. Если отбросить физическую боль, все наши страдания сфабрикованы умом из мыслей о прошлом и будущем. И там всегда будет достаточно материала, чтобы сделать нас несчастными, потому что в будущем - смерть, а в прошлом - все то, что сделало ее неизбежной.
Несчастье - не сейчас - это состояние ума, констатирующего, что жизнь не удалась вчера и вряд ли удастся завтра. Если забыть про это, оказаться там, где ты есть - это и есть счастье, которое практически всегда доступно. Приведу пример, который в твоей жизни уже имел место быть много раз, он есть и будет всегда.
- Любопытно!
- Последняя твоя значимая покупка, принёсшая тебе кусочек счастья и удовлетворения.
- Да, не так давно я купила себе новый смартфон.
- Помнишь это чувство? Как ты о нём мечтала, как хотела себе его купить и вот ты держишь его в руках, а продавец оформляет документы твоей совершённой покупки.
- Я была не седьмом небе. Это глупо, да?
- Дело не в том, глупо это или разумно. Когда желание человека исполняется, то на очень небольшой промежуток времени он чувствует себя счастливым. Иногда на несколько минут, иногда на доли секунды. Но это не важно, важно то, что если внимательно всмотреться в это состояние, поймать себя в этом состоянии и проанализировать его природу, то легко понять, что счастье доставляет не сам объект. В этот момент отсутствует желание, тревоги, самое главное – отсутствуют мысли. Цель достигнута и пока ум не перестроился на другую цель, на какой-то миг в сознании образуется пустота. Отсекается всё лишнее, остаёшься только «ты», Тот, кто Ты есть на самом деле. Именно это состояние пустоты и даёт человеку счастье.
- Хм... – хмыкнула Виктория, откусив мороженное ещё пару раз.
- Возьмём хотя бы сегодняшнюю нашу встречу, - продолжил Гедеон и тут же ощутил на себе пристальный взгляд девушки. – Ты жаждала встречи со мной и эта встреча произошла. Произошла спонтанно, ты не успела подготовиться к тому, что это произойдёт, момент достижения цели я очень хорошо рассмотрел в твоих глазах двадцать минут назад. В этот миг ты была абсолютно счастлива, я прав?
- Я счастлива и сейчас тоже.
- Сейчас ты счастлива, но томишься ожиданием очередной цели поставленной умом. Тебе хорошо, но не на 100%, счастливое состояние с каждой минутой всё больше и больше подавляет страстное желание...
- Стоп! Остановись! Прошу! Не надо.
Девушка закрыла лицо руками.
- В твоём желании нет ничего постыдного, милая Виктория...
- Называй меня, пожалуйста...
- Вика.
- Да. А ещё лучше...
- Викусик, как называл тебя когда-то мальчик из параллельного класса.
- Ты всё обо мне знаешь, да?
- Извини.
- Как странно общаться с человеком, который читает мои мысли вперёд того, как я сама успеваю их для себя сформировать. Тебе, наверное, со мной совсем не интересно... Да?
- Напротив, Викусик.
Девушка расслабленно улыбнулась.
- Сейчас я вижу перед собой совершенно другую девушку, в отличие от той, что встретил на пороге того дома. Ты чиста, свежа, открыта, искренна и честна. Честна в первую очередь перед собой, а это дорогого стоит. Ты всегда была в двух шагах от счастья, просто не всегда могла его идентифицировать.
Виктория доела мороженное, выбросила в урну упаковку, протёрла платочком губы и серьёзно посмотрев на Гедеона сказала:
- Я узнала о тех делишках, которые Варфоломей проворачивает со своими учениками. Они практикуют свои достижения на обычных ни в чём неповинных людях. Те и не знают, что становятся объектами тестирования. Орден лихо распоряжается жизнями горожан. Вероятно, за это со мной и решили проститься.
- Милая Виктория, люди для ордена – это мусор. Эксперименты над людьми ведутся, увы, давно, без их ведома и совсем не в рамках города, это происходит в масштабах мира. Отсюда эпидемии, необъяснимая смертность молодых, невиданные прежде реакции организмов на биологические достижения орденов и их подопечных, приписывающих себя к расе избранных.
- Но ведь они и в самом деле избранные кем-то? Ведь со стороны в такое общество не попадёшь? Я знаю, что внутри ордена есть какое-то сакральное знание, которое даёт его участникам силу, не вписывающуюся в рамки воображения простых людей.
- Да, это так, но лишь отчасти.
- Что это значит?
- Долго объяснять, да и не готова ты ещё...
- Всё это конечно не слишком радужно, но я благодарна судьбе, что у меня в жизни всё произошло именно так. Ведь на границе смерти я встретила... новую жизнь.
- Новую жизнь... забавная трактовка. Жизнь та же, просто ты её открыла для себя совсем в другом ракурсе, в новом качестве, это пожалуй, ближе к истине, а для того, чтобы открыть себя, и как следствие всё вокруг себя в новом качестве, в старом нужно умереть. Так что всё в порядке, я искренне радуюсь твоим достижениям, ты сейчас совсем другая...
- Хорошо, - согласилась девушка, - пусть так. Расскажешь, как тебе удалось покинуть орден? Ведь насколько я поняла, выхода из него нет. Я лишь приблизилась к нему и меня тут же попытались ликвидировать, а ты был внутри него, а сейчас вне его пределов. И ты жив и полон сил. Как так получилось?
- Ты точно хочешь это знать? Для чего?
- Это не только праздное любопытство, не думай. Просто... ты мне очень-очень интересен, нужно ли это говорить человеку, читающему мысли наперёд.
Виктория смутилась, но всё же направила открытый чистый взгляд в глаза Гедеону. Тот одобрительно кивнул.
- Хорошо, я расскажу, но не здесь.
Гедеон протянул руку Виктории, и когда она почувствовала свои пальцы в объятиях крепкой мужской руки, то не успела опомниться, как уже сидела на диване внутри квартиры.
- Мы не допили чай, помнишь? Я думаю, самое время это исправить, - отпустив девушку, сказал Гедеон и пошёл на кухню ставить чайник.
***
После устроенной встречи Ивана с родителями, Тихон не спешил в свой скромный угол, ведь там его никто не ждал. На свете существует множество путей, но не все из них предполагают наличие семьи. Этот выбор был для Тихона сознательный, как и для каждого живущего и когда-либо жившего человека. Он шёл по оживлённому проспекту, наслаждался состоянием влюблённых пар, сочувствовал встречным разбитым сердцам и наблюдал за тем, как сильно искалечены людские формы жизни.
- Тела ныне живущих людей никуда не годятся, - заключил он, проведя сравнительный анализ огромного количества людей в различных городах, - что с Вами сделали, братья...
- Я бы не стал так формулировать вопрос, каждый человек легко может исцелиться в любой момент, - послышалось внутри головы Тихона.
Он огляделся вокруг и, улыбнувшись, у себя же в голове ответил:
- Визитёры последнее время меня приятно балуют вниманием. Предстань, Астор, пройдёмся по бренной Земле, поговорим на местном...
- Я уже здесь, - приятным мелодичным голосом пролилось тихое эхо, и в следующий миг прямо из пустоты возник неприметный образ человека идущего по другой стороне улицы.
- Не подойдёшь поближе? – негромко спросил Тихон, не поворачивая головы в сторону визитёра.
- Ты же знаешь... нельзя.
- В нашем мире правила действуют безупречно.
- Они безупречно действуют во всей вселенной, Земля не исключение. Здесь просто слишком много проекций, но правила игры всё те же.
- Да... да... Скажи, сердечный друг, ты ведь без труда можешь установить мир на Земле в один миг. Почему же этого не сделаешь? Мир захлёбывается в невежестве, ты лучше меня знаешь, как разрозненное сознание людей сказывается на том, что вне Земли, нет никого, кому было бы от этого хорошо, даже тем, кто убеждён в обратном. Чего же ты ждёшь? Приведи в мгновение ока Землю в гармонию обратно.
- Я не могу этого сделать.
- Не можешь? Как же так, ведь для тебя это элементарно?
- Это элементарно, возможности такие есть и у меня и у всех Вас. Сказав, что я не могу, я имею ввиду иное. Я попросту не имею права так поступать. Потому что нарушу свободу воли тех, кто желает разрушать.
- Горстка людей стремятся к разрозненности, формируют определённое мышление населения, то которое нужно им, а не людям. В результате гибнет всё и вся, а ты говоришь о том, что не имеешь права навести порядок, поскольку есть желающие убивать, грабить, властвовать, всячески проявлять и приумножать деструктивное поведение?
- Именно так.
- Тогда, позволь спросить тебя, в чём смысл твоей силы? В чём смысл твоего дара и тех возможностей, которыми ты обладаешь, если ими нельзя воспользоваться?
- Нет того что можно и нет того, что нельзя. Вопрос лишь в том, как я распоряжусь своими возможностями. Как я поступлю. Этот вопрос стоит и перед каждым из Вас на протяжении всей жизни, каждый день и каждый миг. Как поступить, о чём подумать, какой выбор принять. Увы, выбор большинства привёл к тому, что я наблюдаю сейчас на Вашей планете, но это их священный выбор.
- Зачем же ты пришёл сюда, брат? Зачем дал мне сиюминутную надежду на то, что всё ещё может быть?
- Она всегда была с тобой. Я пришёл сюда для того, чтобы сделать свой выбор. Каждый из Вас приходил с той же целью. Ответить на простой вопрос: Что я есть?
- Хорошо, ты ответил на свой вопрос, проверил в очередной раз себя и преданность истинным ценностям, вселенскому закону и порядку. Но скажи, что произойдёт с тобой, если ты разок оступишься и этим спасёшь целую цивилизацию? Наведёшь порядок далеко за пределами планеты в ближайших слоях атмосферы одним элементарным действием, которое не велит тебе совершать внутренний канон?
- Ты напрасно думаешь, что я этого не делал. Делал. Ошибался, как и каждый из Вас и каждый из людей. В угоду благородства узкого сознания, я приносил тем самым больший вред всей системе.
- Может быть система не безупречна, раз благие намерения в ней приводят к таким последствиям?
- Ты рассуждаешь так только потому, что видишь лишь малую часть общей картины мироздания. Поверь, Тихон, даже ты видишь очень малую часть картины, и я её вижу тоже не во всей красе. Плюс легко меняется на минус, а минус на плюс по мере того, как начинаешь смотреть шире. Все мы функционируем в одном порядке, в одной универсальной системе, которую человеческий мозг способен познать, но не мозг Землянина, по крайней мере не на этом этапе.
- Другого этапа для них уже может и не быть!
- Это правда. Но это не вся правда.
- Что ты имеешь ввиду?
- Вспышки на Солнце устраивал не кто-то. Это сделали люди! В тот момент, когда определённая часть людей вышла из единства, намереваясь жить исключительно для себя, а не для всего и каждого элемента системы. В этот миг произошла первая вспышка в этой и многих других солнечных системах. Именно в этот момент планеты перестроились на другие орбиты, некоторые полностью были ликвидированы. Данная система, где сейчас гостишь ты, потеряв единство, мгновенно пришла в хаос и тут же перестроилась под новые условия. Планеты стали вращаться с разной скоростью, разрозненность тут же проявилась во всём, но только на данном участке, назовём это так. С тех пор вспышки на Солнце происходят постоянно, но не так явно. Сегодня люди принимают это за норму. Но так было не всегда.
- Почему же планета до сих пор живёт? Почему механизм не включил иммунитет и не очистился от болезни?
- Потому что планета постоянно подстраивается под людей. И планета и вся звёздная система. Она адаптивная. У этой системы нет таких реалий и понятий, что хорошо и что плохо, она не оценивает результаты людской деятельности. Она лишь подстраивается и проявляет в материи всё то, что творят её обитатели. А человек не может делать лишь одно – он не может не творить. Каждая мысль, каждое слово, каждое действие... всё это в массе определяет то, что Ты ныне наблюдаешь вокруг себя. Всё просто.
- Да уж, просто, что и говорить. Так значит, ты когда-то уже оступался?
- Да.
- И что произошло?
Я навёл порядок на многих планетах, привёл в гармонию их звёздные системы, их участки. Но так продлилось недолго. Закон соблюдается на всех уровнях. Влияние извне – никогда не решает проблему. Только временно помогает, а точнее, создаёт иллюзию помощи даже на моём уровне. В итоге довольно быстро, несколько миллионов лет и всё, всё вернулось на круги своя. Я же познал опыт.
- Но как сделать так, чтобы каждый человек на Земле, каждое человекоподобное существо на других планета пришло к единству вопреки своим эгоистичным целям? Я с сожалением смотрю на них и думаю, реально ли это?
- Что есть реальность... возможно ли это? – да возможно, более того, я точно знаю, что так и будет. Более того, это знаешь и ты. Это знает каждый. Но внутри, тем глубже, чем яростнее человек вязнет в невежестве.
- Каждый внутри знает итог всего, - кивнув, согласился Тихон.
- Человек и есть всё, - продолжал Визитёр. Ты никогда не думал о том, откуда повелось выражение: «Всё будет хорошо»? Это очень ущемленное выражение на языке слов тем более на языке современного землянина не важно, какой национальности, но суть оно передаёт до сих пор. Каждый из людей знает, что в итоге всё встанет на круги своя. Когда каждый из них получит тот телесный опыт, за которым пришёл сюда, всё вновь вернётся к единству.
- Пожалуй...
- Так было уже не один раз... так будет и продолжаться. Всё уже существует сейчас в данный момент, на всех уровнях на всех слоях, тебе это хорошо известно, Тихон. Я и подобные мне существа это просто видят. Нет необходимости предполагать и загадывать, когда ты точно знаешь, что уже есть.
- Спасибо что заглянул, Астор.
Образ улыбнулся, поклонился и исчез.
***
- Стало быть, Викусик, - так прикажешь называть, - войдя в комнату с наполненными чашками, обратился Гедеон.
- Мне так нравится.
- Добро.
- Зелёный подойдёт? – протягивая одну из чашек, предложил гостеприимный хозяин.
- Мой любимый...
- Я в курсе.
- Я про чай! – одёрнула себя девушка.
- Об этом тоже.
Их взгляды хитро соприкоснулись, но тут же сменили тему каждый в своей голове. Первым заговорил Гедеон:
- Итак, ты хочешь знать, как мне удалось покинуть орден?
- Ты расскажешь? – забыв обо всём на свете, спросила девушка молящими глазами.
- Тебе, пожалуй, расскажу.
Он устроился поудобней в кресле, посмотрел на заинтригованные все во внимании глаза гостьи и произнёс.
- Случай!
После этого он замолчал.
Девушка некоторое время пребывала в ожидании, потом в исступлении, потом спросила:
- Случай? И это всё что ты можешь мне сказать? Хм. В общем-то, было наивно надеяться на что-то большее, я понимаю.
Гедеон с полной серьёзностью смотрел на Викторию, которая тоже откинулась в кресле и с долей сожаления смотрела на люстру. Вдруг её взгляд изменился. Она замерла на месте, и лишь её глаза говорили о том, что что-то происходит. Девушка увидела образы, она как будто смотрела кино, но только где-то внутри себя. Она очень чётко увидела Варфоломея, который раздавал распоряжения своим приближённым, некоторые лица ей были знакомы. Потом увидела мятеж среди послушников. Часть учеников сгруппировалась около ворот, которые тщательно осматривались вооружённой охраной совсем не дилетантского уровня.
Виктория ясно услышала в своей голове крики:
- Разойтись!
Потом последовала очередь выстрелов. Несколько послушников пали, но охрана после этого полегла полностью вся. Что именно произошло – было непонятно. Один из парней ринулся к воротам, в этом бойком пареньке Виктория узнала Гедеона. За ним поспешили остальные мятежники, но в этот момент на балконе высокого здания показался Варфоломей. Он выставил вперёд правую руку и послушники упали, едва не добежав до ворот всего каких-то несколько метров. Несколько трепыханий, и дети перестали шевелиться. К воротам вышел Тао. Он проверил каждого из мятежников, потом громко сказал:
- Эти живы, один..., и показал руками крест. Этот крест относился к тому, кто был ближе всех к вратам, там лежал Гедеон.
Затем Виктория увидела, как на старой рохле два монаха везут Гедеона по лесной дороге. Парень накрыт тряпками, на телеге так же лежит деревянный крест, пара лопат и котомка с продуктами и питьём.
- Давно мы этим не занимались, Петро..., обратился один к другому.
- Не говори, я уже подумал, что и не придётся. Как-то всё тихо – мирно обходилось последние годы, ан нет.
- Что с теми ребятами не знаешь?
- Которых откачали?
- Ну да.
- Знаю. Варфоломей им зачистил память и немного подкорректировал амбиции, отныне они и думать забудут о чём-то таком, правда уже на первую линию их, конечно, никто не возьмёт, но всё равно пригодятся. У нас ведь и грязной работы полно.
- Вот я и думаю, Петро, не от того ли мы с тобой сейчас тащим эту телегу, что когда-то...
- Ччч..., - прервал его напарник. На всё воля Божья. Раз так сложилось, значит, так тому и быть.
Виктория увидела, как два монаха сваливают тело парня в свежевскопанную яму, как один из них берёт лопату и начинает закидывать тело землёй и в следующий миг глаза Гедеона открываются.
- Смотри! – слышит она в сознании голос Петро.
- Не добили парня, видно, придётся уж нам.
После этого картинка в глазах Виктории куда-то делась, но вскоре возобновилась. И она увидела, что в яме теперь лежит не Гедеон, а два монаха, а парень, оттряхнув одежду, уходит лесной тропой, прихватив с телеги котомку с хлебом и водой.
Девушка ахнула, словно отойдя от гипноза, а Гедеон дал некоторое пояснение:
- Тех, кто погибал внутри ордена, не принято было хоронить в его стенах. Случаи такие были не частыми, но на отдалённом пустыре было небольшое кладбище. Когда я уходил, то насчитал около тридцати могилок. Это очень не много, на фоне общего потока и течения лет ведения деятельности данной организации. В тот день я поклялся вернуться и положить конец тому, что творилось внутри оккультных стен.
- Честно говоря, не очень поняла, что произошло. Ты умер или нет?
- Если бы во мне была жизнь, Тао это бы не пропустил. Стало быть, я действительно умер, но позже я узнал о том, что земля даёт жизнь не только растениям. Моя особенность в том, что связь с миром животных и растений у меня не такая как у большинства людей. Земля дала жизнь и мне, как только я коснулся её, погрузившись в могилу. Так я провёл много лет в далёких лесах, кочуя по тайге, обретая силу, знания и опыт. Варфоломей искал меня, я это хорошо чувствовал, но лес прикрывал, создавал помехи, защищал. И вот я объявился в городе, новая сильная энергетика не обошла внимания Учителя, твоего бывшего партнёра. Он прислал на разведку помощника...
- А те монахи... Ты их...
- Я позволю себе не ответить на этот вопрос, Викусик. Ты видела лишь то, что должна была видеть. Я оставлю этот момент без пояснений.
Девушка задумалась, потом осмотрелась по сторонам, отодвинула подальше чашку, взяла сумку и, встав, сказала:
- Не называй меня больше так, пожалуйста. Пусть это обращение останется в моей памяти связанное с тем одноклассником. Мне пора!
Гедеон встал, поставил свою чашку на стол, взял за руку девушку, и в следующий миг она оказалась на том же месте, откуда исчезла. Гедеона рядом не было...
***
Роскошный чёрный авто въехал на территорию острога, Варфоломей пристально смотрел через стекло приёмной на лоснящееся лицо Ваге. Последние новости подчинённых его не радовали.
- Что так сияешь, милый друг, - спросил Настоятель своего ученика, одетого как всегда с иголочки, как только тот переступил порог кабинета.
Ваге поднял руку на уровне груди и раскрыл кулак. На ладони показался маленький флакон, тщательно упакованный несколькими системами герметизации.
- Да неужели, не прошло и полгода, - сурово воскликнул Варфоломей.
- Наши коллеги из лаборатории просили принести свои извинения за задержку, но обещали, что результатом Вы останетесь довольны, поскольку он превзошёл все ожидания.
- Ну что же, пойдём, протестируем первый опытный образец.
В кузов рабочего пикапа Ваге закинул старое проржавевшее колесо от сломанной телеги. Варфоломей сел на пассажирское сидение и приказал отъехать на пятнадцать километров от острога. На пустыре, Ваге остановил джип.
- Здесь, я думаю, будет лучше всего, - обратился он к Настоятелю.
- Да, место подходящее, а сами вон оттуда будем наблюдать, - согласился Варфоломей, указав пальцем на возвышенность.
Ваге вынул из багажника ржавый обод с потрёпанной резиной. Варфоломей достал из кармана флакон.
- Осторожно, Учитель, чтобы на руку ни одной капли, а то...
Ваге тут же замолк, увидев во взгляде Настоятеля суровый ответ.
Варфоломей капнул несколько капель на резину, а так же на ржавый диск колеса. Достал мобильный телефон, сел в машину и как можно более аккуратно упаковав флакон, спросил там кого-то:
- Ну что? Есть реакция?
- Рвутся как никогда, уходите подальше от этого места, местные псы прибудут раньше, - прозвучал голос в трубке.
- Хорошо. Выпускай! – скомандовал Варфоломей. Ваге отогнал машину на дальнюю возвышенность.
Птицы стаями стали слетаться на пустырь. Рой насекомых так же отовсюду ринулся к политому зельем колесу. Гул и частый стук клювов донёсся до машины наблюдателей.
Через четверть часа на дороге показалась первая стая собак. За ними бежали ещё несколько псов.
- Это не наши, - тихо произнёс Ваге.
- Вижу, - ответил Учитель.
Собаки с разных сторон неслись к ржавому ободу и набросились на него с таким рвением, словно после недельной голодовки им под нос поставили жареного быка. Псы в два счёта разорвали затвердевшие куски резины и, отбирая друг у друга, грызли её, остальные скрежетали зубами металл, наперебой прорываясь к ржавому диску. Через какое-то время на дороге появилась элитная свора собак.
- Вот это уже наши, - довольно проговорил Варфоломей. Они с рыком набросились на остатки погрызенного ржавого металла и разошлись по сторонам лишь только после того, как проглотили последний болт. Даже несколько волков было замечено среди остервенелой брызжущей слюной своры. Наконец, на пустыре стало тихо.
Ваге подъехал к пыльному истоптанному месту. Никаких останков ржавого колеса не было, лишь пыль, да пятна крови от дерущихся за добычу зубастых бойцов, окропили окрестность. Он выглянул в окно, и довольно произнёс:
- Никого уже не удивить введением данных механизмов в область пищепрома. Если бы люди знали, что они покупают в магазинах, лишь отчасти напоминающее сыры, колбасы, мясо, птицу и рыбу, не говоря о молочной продукции и менее востребованных товарах, они бы стали обходить гипермаркеты стороной. Но мы пошли дальше. Мы изобрели вещество, делающее обоняние доминирующим над зрением. Оно подавляет и зрение и осязание. Запах становится сигналом для руководства к действию. Мы посмотрели, что они сделали с прорезиненным кордом и металлом. А если капнуть таким веществом на человека?
- Дааа, - довольно протянул Настоятель, - даже метал сожрали не жалея клыков, результат действительно превзошёл все ожидания... Завтра я уезжаю на место силы, пришёл срок. Тао едет со мной, старшим на пару дней оставляю тебя. Справишься?
- Не в первый раз, Учитель, всё будет в порядке.
- Ну да. Лаборантам выпиши премию по своему усмотрению, молодцы, порадовали. Поехали домой.
Джип, заревев мотором, оставил пустырь.
- Вот значит как, - вынимая из уха наушник, прищуривая глаз, подвёл итог Гедеон.
***
Тихон шёл по улице и воспроизводил в голове диалог с Ваге:
- Тихон, мне нужна твоя помощь.
- Тебе лично или ордену?
- Задача поставлена орденом, но мой интерес в этом тоже есть.
- Ты же знаешь, Ваге, я не помогаю оккультным сообществам, ни одному из них.
- Знаю, но я так же знаю, что из ордена нет выхода. Кто не с нами, тот против нас.
- Ты пришёл для того, чтобы напомнить мне об этом? Варфоломей решил, что я выполню его просьбу, испугавшись возмездия, как это у вас принято называть.
- Тихон... ты ведь не глупый человек. Я нашёл тебя, и они найдут. Может всё-таки не стоит ругаться с теми, кто дал тебе всё?
- У вас появился достойный соперник, и вы решили столкнуть лбами тех, кто опасен для ордена. Узнаю методы Варфоломея. Что же..., ты передал, я услышал.
- Ваге от имени своего Настоятеля хотел просить меня об устранении Гедеона, - рассуждал про себя барабанщик, - не думал, что ему удастся покинуть орден, впрочем я помню, что он был очень способным учеником. Занятно, что он оказался здесь в этот самый момент. Исай просто так в гости не наведается и так кардинально планы не меняет. Значит, грядёт что-то серьёзное, раз мы тут все в одной кучке собрались.
- Постой-ка любезный! – отвлёк Тихона от дум скрипучий голос старца.
Барабанщик повернулся на голос. На скамейке сидел какой-то старик. Из-под его шляпы с широкими полями виднелись седые пряди волос. Голова была наклонена вперёд, так что лица не было видно, но голос старика показался знакомым.
- Присядь-ка, я тебя надолго не задержу, - проскрипел всё тот же отдалённо знакомый голос.
Тихон не стал всматриваться в лицо, прячущееся за полями шляпы. Старик вежливо продолжил:
- Может быть, мой вопрос покажется странным, всё-таки на днях я разменял сотню, да и зрением стал слабоват... однако я видел такую походку лишь у одного человека...
Барабанщик повернулся, старик поднял голову, и глаза соседей по скамье сощурились в доброй улыбке, признав друг друга.
- И всё-таки я не ошибся. Дмитрий, это ведь ты...
Барабанщик молча смотрел на старика, приятельски положив ему руку на плечо.
- Я давно живу, многое повидал и поэтому уже ничему не удивляюсь. Но всё-таки... Как такое возможно? Мы ведь одногодки, но над тобой, похоже, время не властно. Где твоя седина, где морщины? Ты что всё-таки нашёл эликсир молодости? Ты стал даже моложе чем в момент нашей последней встречи, да и выглядел ты несколько иначе, впрочем, некоторые черты лица очень похожи. Да вот походка... эта самая походка, как умеет ходить мало кто из людей. А теперь ещё и эти глаза. Дима, это ведь ты, я знаю.
- Сколько лет прошло, Ярослав, с того момента, как мы в последний раз пожали друг другу руку, - ответил барабанщик.
- Пятьдесят – это уж точно.
- Пятьдесят восемь. Всё верно, я был тогда Дмитрием, твоим самым верным другом.
- Твоя утрата стала для меня первой серьёзной потерей в жизни. Куда ты пропал? Я так понял, что ты куда-то спешно уехал, но почему? И что значит, я был тогда Дмитрием? Ты сделал новый паспорт?
- Прости, Ярослав, я не могу тебе всего сказать. Рад был встретить тебя, а сейчас мне нужно идти.
Барабанщик улыбнулся, встал и пошёл своей дорогой.
- В какой аптеке ты приобрёл эликсир молодости? Я бы тоже не прочь ещё лет хоть двадцать пять потоптать этот городишко..., - донеслись до Тихона скрипучие слабеющие звуки.
Старик улыбнулся и вновь опустил голову.
- Да, - думал Тихон, - вот так встреча. Узнал, соколиный глаз. Он всегда обращал внимание на те мелочи, которые не видел никто другой. Годы меняют тело, но суть человека остаётся прежней. Молодец, Ярослав, ещё держится. Кстати о стариках. Варфоломей завтра направится на своё излюбленное место силы, там он и проведёт последний ритуал по активизации энергетических тел. Пора бы и мне там побывать. Вот где всё и обсудим...
***
После последней встречи с Гедеоном, Виктория пребывала в смешанных чувствах. Она и раньше понимала, что этот человек достаточно необычный, но последние сведения, которые она получила от объекта своего внимания последних дней, заставили задуматься о многом. Он вдруг как-то просто и легко развеял миф о своей мягкости и пушистости, так неосознанно сформировавшейся в воображении девушки. И совершенно не смутился от того.
- Знать уровень доверия у него ко мне действительно высок. Может быть даже выше, чем я того заслуживаю, - рассуждала она, - но ведь он убивал! Те охранники, эти два монаха. Кто он? Ликвидатор или добродетель? Гедеон – Гедеон, я не знаю, как к тебе относиться. Никак не относиться просто не могу и не хочу, но любить убийцу... Стоп. Он сказал, что я видела только то, что должна была видеть. А я не видела, чтобы он кого-то убил. Вот опять психанула не подумав. Как всегда хорошая мысля – опосля. Надо бы с ним ещё хоть разочек встретиться, кое-что уточнить...
Виктория шлёпнула себя ладонью по лбу. А когда рука открыла лицо, то солнце осветило нежную любящую улыбку, какую может подарить этому миру лишь влюблённая девушка...
***
Варфоломей передал дела Ваге. Тао собрал вещи и ждал Настоятеля у ворот. Машина заготовлена не была. Два рюкзака вещей, ни продуктов, ни воды, никаких вообще запасов. Даже деньги на дорогу не были припасены.
Варфоломей спустился с крыльца, осмотрел окрестности и, подойдя к Тао, спросил:
- Готов?
- Да, Учитель.
Настоятель вынул из кармана флакон привезённый Ваге.
- Тьфу, чёрт, забыл выложить, ну возвращаться не будем. В путь.
Мужчины подняли рюкзаки и ступили за ворота. Дверь с лязгом захлопнулась, и путники очутились в дивном лесу, куда не ступает нога человека. Густая поросль крепко раскинула свои сети по обеим сторонам широкой горной реки, что шумела неистовой силой. Вверх к истоку реки вёл заросший мхом курумник.
- Воздух здесь такой густой, даже голова кругом идёт, - опуская от удовольствия веки, произнёс Тао.
- Это что... сейчас поднимемся на самый верх, вот там кругом пойдёт не только голова, но и всё тело..., - самодовольно ответил Варфоломей.
Тао попытался забраться на первый камень, стоящий на пути к вершине, но все попытки оказались тщётными.
- Что-то я не пойму, - промолвил он, - как же мы поднимемся, Учитель?
Варфоломей непривычно добро улыбнулся. Такой улыбки на лике Настоятеля Тао прежде не видел никогда.
- Ты сегодня здесь первый раз, - спокойно молвил Варфоломей, - смотри же...
Настоятель посмотрел куда-то вдаль отрешённым взглядом и осторожно шагнул вперёд. Под ногой его ничего не оказалось, но он встал на воздух, словно на ступень. Вторая нога оторвалась от земли и ступила на следующую незримую ступень из воздуха. Ещё несколько шагов и Учитель оказался над бурлящей хлещущей горной рекой.
- Ступай за мной, - спокойно проговорил Варфоломей, продолжая своё восхождение.
Тао не верил своим глазам, но ослушаться Настоятеля просто не мог. Он ступил куда-то туда, куда наступил Учитель и тоже завис в воздухе. Шаг, другой третий и два тела зависло над рекой.
- Ничего не бойся, вперёд, - тихо добавил Варфоломей и направился по незримой дороге вверх по течению.
Странным для Тао было не только всё то, что окружало его и происходило прямо сейчас под его ногами. Рюкзаки с вещами – они стали невесомыми, вероятно такими же невесомыми, как и тела левитирующих путников.
Идти пришлось долго. Но в конце пути, у самого начала формирования ручья набирающего силу льющейся могучей реки Тао ждал очередной сюрприз. На месте разлива ключа стоял красивый каменный храм.
Трудно было поверить в то, что кто-то когда-то здесь смог его построить. Подступов и дорог к этому месту попросту не было. В радиусе многих десятков в то и сотен километров не было ничего, что могло бы способствовать строительству такого монументального сооружения. Храм был построен совсем не так, какие радуют глаз прихожан ныне в разных городах страны и мира. Стены тут были высечены из громадного цельного камня, проёмы высоченные, высота главного свода достигала порядком пятнадцати метров.
- Неужели это возвёл человек? – изумился Тао сев на корточки с дальней дороги.
- В некотором роде, - сказал Варфоломей.
- Бодхисатвы? Я прав, Учитель?
- Они. И их приближённые.
- Это же просто Божественно. Как? Когда? Откуда?
- Да..., да... много вопросов, но ответ прост. Им под силу не только это, - невозмутимо ответил Варфоломей, присаживаясь рядом.
- Хотел бы я встретиться с Бодхисатвой или хотя бы его учеником, - обречённо протянул Тао.
Варфоломей осторожно глянул на него и тут же отвёл взгляд в другую сторону.
- Твоё желание давно исполнено, Тао, - послышался властный голос.
Прямо перед путниками стоял Гедеон. Выглядел он как-то непривычно. Он вообще не был похож на человека, скорее напоминал сгусток колоссальной избыточно заряженной энергии. Руки и ноги его словно расходились в несколько тел, всё вибрировало перед глазами. По напуганным глазам Учителя Тао понял, что его старый знакомый Гедеон обладает действительно могущественной силой, сложно было описать это чувство, но всё внутри говорило о том, что здесь хозяин царь и Бог именно Гедеон.
Варфоломей невольно потрогал свой шрам на щеке, он не сводил глаз с Гедеона.
- Мятежник! Как ты посмел явиться сюда в святое место истока? – грозно проговорил Настоятель.
- Чем же я, по-твоему, опорочил это место? - спокойно ответил Гедеон. От этого спокойствия наполненного силой по спине Тао пробежали мурашки, он встал, пытаясь совладать с внутренним ознобом.
- Ты предал своего учителя! Ты предал Орден! Учение! Предал Себя. Здесь не место предателям, уходи. Я не хочу тебя здесь убивать.
- Серьёзно? А что же ты мне не предоставил выбор в прошлый раз, когда убил меня у ворот? Я бы с удовольствием тогда ушёл.
- Уходи! – яростно закричал Варфоломей, поднимаясь с места. В глазах его сверкнула ярость. Небо в раз потемнело.
- Не здесь! – послышался голос с третьей стороны. Он принадлежал Исаю.
- Ты ещё кто такой? – обратился Варфоломей. Никто из присутствующих не знал в лицо наблюдателя.
Ответа не последовало, но сменилось всё вокруг. В таежной местности на широкой поляне стояло трое, Варфоломей, Тао и Гедеон.
- Ну что же, хорошо. В этот раз я тебя додавлю, - поднимая обе руки ладонями вперёд, произнёс Варфоломей.
Гедеон успел подмигнуть старому приятелю и с улыбкой произнёс:
- Неси веник, старина, зубы любят счёт.
В следующий миг Тао отбросило волной на несколько метров, эпицентр невидимой волны пришёлся на Гедеона. Он не стал закрываться, убегать или прятаться, спокойно принял удар на себя, и даже не шелохнулся.
Варфоломея это явно разочаровало, тогда он сжал ладони в кулаки.
- Э... нет, брат, ни в этот раз, - проговорил Гедеон. И в тот же миг два дерева стоящих на приличном расстоянии от поляны наклонились и впились своими ветвями в руки Настоятеля, пропустив свои плети сквозь пальцы рук и разжали кулаки. Из-под земли вырвались корни и спутали ему ноги. Хранителя Ордена растянули, словно на верёвках по рукам и ногам не давая ему свести вместе и двух пальцев. И всё-таки Варфоломей был далеко не дилетантом, сознание его оставалось свободным. Он прищурился, глянул на свой карман, а потом резко перенёс взгляд на Гедеона и широко раздвинул орбиты. Флакон из кармана моментально пронёсся по воздуху и, с хлопком разорвавшись на мелкие частички, облил содержимым былого мятежника.
- Теперь посмотрим, как твои лесные друзья сослужат тебе службу, - довольно протянул Настоятель, болтающийся на растянутых ветвях прикованный по ногам корнями.
Стаи воронов сорвались с ветвей и с криком устремились на Гедеона. Вой десятков волков пронёсся где-то неподалёку, совсем недалеко проревел медведь – шатун. Мухи, пауки и другие лесные жители стали сползаться со всех сторон к Гедеону.
Тао достал из кармана какой-то электрический прибор и направил его в сторону неприятеля.
- Браво, Тао, - радовался Варфоломей, - а то ещё чего доброго улизнёт через портал. Бог бы с ним, да зелье жалко. Другого такого пока нет.
Развязка близилась к концу, первые добравшиеся аборигены леса уже стали кромсать тело Гедеона клювами, и зубами. Пара волков пронеслось мимо Тао, и впились зубами в плечи пахучей добычи.
Звери со всех сторон рванули к Гедеону. Вокруг его тела мелькало несколько лисьих хвостов, рёв медведя заставил в очередной раз вздрогнуть Тао. Двух дюймовые когти хозяина леса впились в тело терзаемого зверьми парня, но он при этом сохранял спокойствие и нежно глядел в глаза Варфоломею, который одёргивал руки и не понимал, почему ветви и корни до сих пор его держат.
- Хороший ход, дружище... очень хороший ход. Знаешь, когда дерево точит червь, или рубит дровосек – оно не жалится. Чувствует, но не кричит от боли. Я сейчас так его понимаю..., - миротворческим голосом произнёс Гедеон.
В глазах Тао мелькнула жалость. Он опустил прибор и в следующий миг десятки Гедеонов окружили поляну, а того первого звери так и продолжили терзать, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
Гедеон не стал им мешать, каждый из которых спокойно наблюдал за тем, как доедают первое тело. Тао опустив руки, стоял как прокажённый, Варфоломей перестал дёргать руками и ногами в попытках освободиться, он понял, что проиграл этот бой и больше ничего не в силах предпринять.
Когда лесные жители закончили своё дело и стали расходиться, один из Гедеонов стоящих на поляне властно и громко сказал:
- Постойте друзья, не спешите расходиться, у меня есть для Вас ещё один подарок.
Говоривший перенёс взгляд на Варфоломея. Звери синхронно перевели фокус на растянутого лесом пленника. У волков появился привычный оскал. Медведь первый ринулся в сторону Настоятеля, в глазах которого метался ужас.
Но тут когтистого зверя кто-то откинул в сторону, словно это был не медведь, а плюшевый медвежонок. Звери замерли, чувствуя на арене кого-то ещё.
Перед всеми собравшимися проявился барабанщик.
- Уф, еле вас отыскал, - сказал он с позитивной улыбкой, - Потапыч, извини, ничего личного. Ребяточки, дорогие, всех прошу минутку внимания.
Он звонко щёлкнул пальцами и путы отпустили Варфоломея, правда не так нежно, как того можно было ожидать. Настоятель и хранитель ордена плюхнулся задом о землю.
- Негоже так с учеником Бодхисатвы обращаться, - укоризненно сквозь шутку обратился Тихон к Гедеону, который моментально собрался в одно тело, то самое, к которому обратился барабанщик.
- Да-да, Тао, Варфоломей ученик Бодхисатвы, - продолжал Тихон. - Я хочу рассказать Вам один короткий стих, который передал через своего ученика ученик Бодхисатвы. Послушайте, пожалуйста:
Вчера на площади базарной видел я,
Как глину вязкую горшечник мял ногами.
С него усердья пот катился в три ручья.
И этот мертвый прах незримыми устами,
Казалось мне, шептал: «Я ближним был твоим!
Стыдись! Не будь так груб и так неумолим!»
- Понимаете, что Вам, друзья мои сердечные, пытались донести великие учителя? Понимаете, вижу по глазам. Вот и чудненько. Так какого же позвольте полюбопытствовать, вы тут творите?
Звери не расходились, словно понимая каждое слово оратора, некоторые даже кивали головами.
- Ну, хотел он тебя убить, - обратился Тихон к Гедеону, ну убил даже уже разочек. Так что теперь отдавать его на съеденье этим милым зубастикам? Кстати хорошо выглядишь, молодец. Природа есть природа. Омолаживает.
- Ты тоже, - ответил тот несколько сконфужено, - а что прикажешь с ним делать? В ягодицы расцеловать?
- Вариант, - подняв палец вверх поддержал барабанщик, - всё же получше идея, чем убивать почтенного жителя планеты.
- Откуда такое сердоболие, не ты ли мне оставил перед своим отходом этот шрам? – сидя на земле и указывая на лицо обратился к Тихону Варфоломей.
- Нет ни я.
- Да что ты? А кто же тогда?
- Твои недобрые намерения в отношении меня. Я никому не причиняю боли уже достаточно давно. А вот мои кураторы, они решают вопросы путём наименьших затрат, но я их об этом не просил. Так что, прими извинения от меня, если угодно, всё-таки силу против меня применил ты, по тебе же она и ударила. Так что тут я думаю без обид.
Варфоломей пожевал губу, посмотрел на Гедеона, совершенно без злобы, потом перевёл взгляд на Тао и сказал ему:
- Да, друг мой, действительно меня обучал Бодхисатва. Но на определённом этапе наши пути разошлись. Я принял ту позицию, что если ты что-то знаешь и умеешь, то это не должно лежать в тебе томным грузом под семью печатями. Я долго скитался по свету, подбирая крохи оставленные богачами. Когда я получил те знания что передал тебе..., - Варфоломей повернулся к Гедеону, - тебе, - потом повернулся к Тихону, - и тебе, то решил что пора бы навести в своей жизни порядок, потому что если этого не сделаю я, то этого не сделает никто. Никто из вас не нужен этой стране, этому государству. Вы жалкие создания, которые родились для того, чтобы всю жизнь корпеть под станками и машинами и в конце жизни получить по квоте могилку в дальнем углу кладбища среди берёз. Такую политику в отношении людей ведут власти, но не я. Я дал вам свободу, дал силу, дал знания. Дал возможность управлять этими жалкими кучками глупцов в галстуках, возомнивших из себя элиту человеческого общества. Я основал свой орден, нашёл единомышленников и в результате в качестве благодарности получил от тебя этот шрам.
Варфоломей глянул на Барабанщика.
- От тебя – мятеж.
Он перевёл взгляд на Гедеона.
- Чего вы от меня ждали? Что я буду бездействовать? Я не мог вас отпустить с теми знаниями, которыми наделил. Эти знания слишком опасны, чтобы они оставались без жёсткого контроля. До сих пор гарантом этого контроля выступал я.
- Ты истребил сотни детей, не подходящих для миссии ордена, - недобро перебил Гедеон.
- Истребил? Нет... Но освободил – да. Ты знаешь, что это за порошок, который я давал всем тем, кто попадал в наш острог по воле случая? Это очень приятная мягкая смерть, совершенный переход из третьего измерения в мир родного дома. Судьба прекрасно знала, что ждёт того, кого я не приму. Зачем ответьте мне, она присылала к нам тех, кто был досрочно передан Свету? Разберитесь сначала с тем, кто программирует судьбу, а потом предъявляйте. Что же касается мятежей. Да, я подавлял неконтролируемые вспышки внутри ордена, а кто, ответьте, поступал иначе? Что было бы, если бы я этого не делал?
Меня не устраивала та система, при которой живёт большинство людей, в ней я себя не видел. Мне оставалось лишь жить отшельничеством, так же как и большинство Учителей. Тихо мирно коротать свой век, не высовываться и оставлять письмена на камнях или тайным шифрованием среди людской молвы, надеясь, что где-то там через многие поколения эти ручейки знаний сойдутся в одну реку и воскреснет великое учение мастеров. Этот путь меня не устроил. Поэтому я создал свою систему, я собирал уникальных детей, Вас, которых выбросили на помойку, Вы никому не были нужны, даже своим родителям, а я принял вас и сделал своими учениками, своими детьми. Как же больно было осознать, что мои лучшие ученики меня предали.
- Я никого не предавал! – отозвался Гедеон. - Я точно так же как и ты в своё время пошёл своим собственным путём.
- И этот путь привёл тебя к тому, чтобы убить своего учителя. Очень мило, - ответил Варфоломей.
- Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это сразу, без прелюдий. Я надеялся поговорить на равных, ни как сэнсэй и блоха, а как два что-то знающих и чего-то стоящих человека. Я слабо надеялся на то, что ты станешь со мной говорить, понимал, что попытаешься убить и если бы я не освоил технику размножения, то ты бы уничтожил меня и во второй раз. Так что не надо тут строить из себя жертву обстоятельств, - ответил Гедеон.
- В чём же ты разглядел моё предательство, почтенный? – обратился к Варфоломею Тихон.
- Ты оставил своего учителя, показал пример другим, как можно и нужно поступать с теми, кто принял тебя и обучил, - с обидой ответил Настоятель, - столько злобы во мне ни взрастил ни один человек, сколько одарили меня ей вы. Мои надежды и опоры, мои самые достойные ученики из всех которые когда либо проходили через орден. Сначала я вас искал, а потом отпустил, как отпускают своих детей во взрослую жизнь, пусть даже предавших отца. И что в итоге? Вы говорите, что пошли своим путём? Своей дорогой? И где вы оказались? Городской и таёжный отшельник?
Вы живёте в нищете обитаете где-то на задворках, а обладаете такой силой. Таким знанием. Почему? Для чего Вам всё это, если получать от всего этого материальные блага вы сами себе запретили. Сдержанная позиция? Хорошо, но сколько можно было бы сотворить, имея вашу власть? Сколько мы могли бы сделать вместе...
Барабанщик внимательно выслушал Учителя и дал ответ:
- Можно лететь в самолёте первым классом, а можно в эконом классе. Не важно, с пафосом или нет, маршрут будет проделан один и тот же. Пункт назначения один. И ещё! Когда самолёт начинает падать, первый класс утрачивает свои привилегии. Все в один миг становятся равны перед ликом смерти. Так вот «Наш самолёт» уже накренился.
- А ты планировал пожить на Земле ещё лет эдак так пятьсот. Не так ли? – добавил Гедеон.
- Планировал, до сегодняшней нашей встречи, - ответил Настоятель.
- Нам не нужна твоя смерть, как и чья-либо другая. Нам бы спасти «самолёт». Верно? – Тихон глянул на Гедеона. Тот одобрительно кивнул в ответ.
- Мои высшие иерархи и единомышленники не тревожатся о положении Земли, значит она в безопасности, - был дан ответ учителя.
- Это не совсем так, - вновь сказал барабанщик. - Они не тревожатся о людях и низших звеньях своей системы, то есть о тебе, поэтому не предают огласке вопрос истинного положения дел планеты. Себе-то они уже присмотрели место нового пребывания, те что в теле, уже всё отстроили и оборудовали, а такие как ты... Если бы не Хранители... Словом, я не обещаю тебе ещё пятьсот лет жизни и это не угроза.
- Хорошо, пусть единомышленники играют в свои игры, но иерархи...
Гедеон перебил Варфоломея:
- Твои иерархи оставили тебя тогда, когда мои друзья, - мятежник посмотрел на уходящие стаи волков, - готовы были дать отпор.
- Только в отличии от компаньонов- предателей и иерархов пустивших в размен, мы с Гедеоном вернулись, - улыбаясь вымолвил барабанщик, - знать мы и в правду твои лучшие ученики...
Гедеон подошёл к Варфоломею и протянул ему руку.
- Исай! – крикнул Барабанщик, - верни Настоятеля и Тао к храму. Для активизации поля Меркаба моему учителю осталась последняя инициация, мы не вправе мешать его духовному развитию...
Исай появился из воздуха, улыбнулся и исчез вместе с Тао и Варфоломеем.
Гедеон признательно посмотрел на Тихона.
- Спасибо что не дал совершить расправу. Всю жизнь себя сдерживал от подобных явлений, мои руки чисты..., и вот сорвался.
- Ты всё сделал правильно, Гедеон. Я рад тебя встретить. Прошло столько лет. Есть о чём поговорить. Не так ли?
Гедеон улыбнулся и ответил вопросом:
- Ко мне на зелёный чай?
Конец второй части
Добра Вам и Света!!!
Николай Лакутин
Во второй части книги были приведены стихи творца: Омара Хайяма
Обложка книги разработана автором в дизайнерской программе и является интеллектуальной собственностью Николая Лакутина.
Официальный сайт автора http://lakutin-n.ru
